Лина Богданова
Соседки проводили взглядом пролетевшую мимо подругу и вернулись к
разговору:
- Недавно еще о смерти думала, вместе памятники
ездили выбирать, приценивались,
торговались. А теперь летает что молоденькая, хоть замуж выдавай!
–
Да кому мы нужны старые промокашки! Просто крыша у Муськи поехала, – осуждающе покачала
головой завсегдатайша единственной во
дворе скамейки баба Клава. – В этот раз, думаю, что она ее потеряет. Насовсем.
–
Если уже не потеряла, – пожевала губы ее незаменимая напарница баба Стелла. –
Сама посуди: то она на Сейшелах пещеры какие-то разглядывает, то в Бухте
голубых цыплят на самом Крите закат провожает! Сегодня в Африке кукует, а
завтра в Париже. Прям олигархиня районного масштаба на пенсии!
–
Ну, во-первых, упомянутые вами пещеры находятся на Крите, а знаменитая бухта на
Сейшелах, а во-вторых, наши районные олигархи с трудом до Испании дотягивают, –
возразила правдолюбка и интеллектуалка местного масштаба Ангелина Юрьевна. – Думаю, у
нашей приятельницы на почве безделья фантазия разыгралась. Наверняка записалась
Муся в библиотеку, берет там иллюстрированные журналы и наслаждается красивой
жизнью.
–
А вы поменьше думайте, – уязвленная высокомерием приятельницы баба Стелла
изобразила губами нечто среднее между мертвой петлей и спиралью ДНК.
Недавно ей удалили последний зуб, и
лишившиеся тыла губы ежеминутно экспериментировали с пространством и формами.
Причем, экспериментировали, что называется, в свободном полете, ориентируясь
лишь на настроение хозяйки.
Не успевшие привыкнуть к подобным
физиологическим трансформациям соседки в очередной раз хихикнули в сторону,
опасаясь гнева импульсивной Стеллы. И продолжили перебирать косточки отщепенки
Муси:
–
А ведь была человек человеком. И посидеть рядком, и разговор поддержать, и
рюмочку выпить могла, – развела руками
баба Клава, едва не выронив клубок со спицами. – Интересно, какая муха и за что
ее укусила? Чтобы за месяц так измениться! Вон, пролетела мимо, только и
удосужилась кивнуть. Ни тебе «как
поживаете», ни новостями поделиться. Прям сглазили подругу!
–
Знать бы кто, так я б его… – на этот раз губы бабы Стеллы выписали пару
скромненьких крендельков и угомонились, уступив главную роль в глубоком
мыслительном процессе более компетентным органам.
Правда, и те не справились. Найти
достойную кару коварному соблазнителю приятельницы Муси так и не удалось. Баба
Стелла лишь выдохнула разочарованное:
–
Эх!
И переключилась на обсуждение вчерашней
потасовки на детской площадке. Помимо всеобщего осуждения и ревности старушек
связывали многие другие интересы, события и желания.
Это только кажется, что людям преклонного
возраста живется скучно. На самом деле
жизнь пенсионеров наполнена всяческими каверзами и неожиданностями, капризами и
фантазиями. Только успевай поворачиваться. И обсуждать со сверстниками. Для
остальных-то их волнения и терзания – увы – уже не актуальны. Или еще не
актуальны.
Ну
и Бог с ними, дорастут когда-нибудь.
А
пока… Пока дал бы Господь сил, здоровья да пару-тройку тех самых сверстников. А
лучше сверстниц (особенно таких вот неравнодушных к изменениям в окружающем
мире, как Стелла с Клавой да Муся с
Ангелиной Юрьевной). Плюс погоду поласковее. Плюс соседей поактивнее.
А больше и не надо ничего. Для полноты
мироощущения. Сиди себе на скамейке, впитывай. Давай оценку. А не поленишься –
и до прогнозов дело дойдет.
Примерно также рассуждала до недавнего
времени и подвергшаяся остракизму Муся, Мария Львовна Климович, одинокая
пенсионерка семидесяти лет. Задумывалась о смерти, тосковала по прежней
активной жизни, по любви и навсегда утраченных возможностях. Пока не заглянула
на огонек к приятельнице Стелле. Той дома не оказалось. А ее двенадцатилетний
внук пребывал в расстроенных чувствах.
–
Ты чего загрустил, Венька? Двоек понахватал, боишься бабуле признаться?
–
Обижаете, Мария Львовна, я почти отличник.
–
Девушка бросила? – удивилась гостья. – Так вроде бы рано еще.
–
Очень надо! – презрительно хмыкнул Вениамин. – Девушек много, а я один. А
насчет рано, тут ваши взгляды несколько устарели.
–
Ничего удивительного – на днях юбилей справила. На восьмой десяток повернула.
Так что, милок, я уже по всем статьям устарела. Но, как видишь, особенно не
кручинюсь. Если артроз не злобствует, то позволяю себе радоваться жизни. Хотя
выбор опять же невелик…
Подросток взглянул на соседку оценивающе,
что-то прикинул в уме и спросил:
–
А хотите, я сделаю вас счастливой?
–
Ты бы с собой для начала разобрался. Ходишь хмурый, а другим счастье обещаешь.
Нелогично как-то выходит, дружок. Лучше давай я тебе помогу с бедами
разобраться. Трех внуков как-никак, а вырастила. Да в школе тридцать с лишним
годков оттрубила. Кое-что в ваших детских проблемах понимаю.
Старой и одинокой Мария Львовна считалась
условно: и возраст еще не страшен, и сын жил в сорока минутах езды от ее дома,
наведывался раза два в неделю. Возил мать в поликлинику. Приносил продукты.
Совершал подвиги по хозяйству. Грех жаловаться.
Да она и не жаловалась совсем. Порой сама наезжала. Удивляла внуков и невестку
домашней выпечкой. Или собственноручно связанными носками-варежками.
Дочь жила в столице. Приезжала на
выходные. Раза два в месяц. К себе звала. Мария Львовна соглашалась разве что
на кратковременные визиты: в театр сходить да на внуков полюбоваться. Столичная
суета быстро надоедала. Да и обузой быть не хотелось:
–
Пока на своих ногах хожу, поживу одна. Успеете еще понянчится, будем надеяться
– умирать-то я не собираюсь. А сейчас нам и с Бубликом хорошо живется.
Она любила свой дом. И своего кота
Бублика. И скамейку на кладбище, где одиннадцать лет покоился ее супруг. Любила
тихий тенистый дворик в старом центре Гродно. Короткие прогулки по парку.
Неторопливые беседы с бывшими коллегами. И теперешними приятельницами.
–
Вот если бы не болячки да не вынужденное при них заточение, – делилась она с соседками.
Можно и в семьдесят чувствовать себя счастливой, какие наши годы! Скучновато,
правда, но уж как есть.
Деятельная ее натура вынужденное заточение
переживала с трудом. Приходилось приспосабливаться, чтобы от скуки не страдать.
Вывязывать фантастические узоры на салфетках и безрукавках, подсаживаться на
бесконечные сериалы, придумывать новые рецепты пирогов и пирожных, приглашать
соседок на чай.
Какая-никакая альтернатива. Хотя Марии
Львовне хотелось большего: ярких впечатлений, острых ощущений, удивлений, новых
знакомств.
–
Эх, не вовремя я родилась, – сетовала она на судьбу в минуты отчаяния, когда
все известные способы развлечений и отвлечений были испробованы, а коварный
артроз не позволял покинуть квартиру, – скинуть бы лет двадцать, ох я бы по
Европе прокатилась. А то и Азию осилила бы. Вон сколько туров открыто, только и
слышишь от знакомых – то в Грецию дети махнули, то в Испанию. И никакого тебе
«железного занавеса»…
Предложение Стеллиного внука пришлось как
нельзя кстати: дистанционная компьютерная школа, в которой внуки обучали своих
бабушек премудростям интернета.
–
Главное, никуда ходить не надо! –
рекламировал потенциальные услуги Вениамин. – Я к вам прихожу с ноутбуком, а
лучше с планшетом. Час времени работаем в спарринге, еще час на расстоянии. За
две недели все научитесь путешествовать по Нету, играть в сетевые игры,
принимать и отправлять почту. И это только начало!
–
А чего ж своей бабке всю эту красоту не присоветуешь? – не поверила своему
счастью Мария Львовна. – И потом, какой там «Нет», если я это чудо еще и в
руках ни разу не держала.
–
Тогда записываю вас в компьютерные ясли, а уж потом интернет освоим, –
настаивал мальчик. – Мне позарез нужно хоть кого-нибудь обучить, а то меня в
интернет-клуб не возьмут. И десятку по информатике не поставят. А бабушка… да
ну ее! Со своей скамейкой с ума сошла – день и ночь готова на ней сидеть.
Раньше хоть блинчики пекла да за Светкой присматривала. А теперь я ее дома и не
вижу почти. Светку в садик определили, а блинчики мама из супермаркета
приносит. Не сравнишь…
–
Ладно, блинчики за мной. А бабку ты все-таки попытайся привлечь. Глядишь, две
десятки поставят.
–
Глухой номер – она компьютера как черта боится. Даже пыль вытирать не подходит.
Говорит: «Дьявольские козни». А какие там козни, если весь мир сейчас там
тусуется. Даже священники проповеди свои читают. Марь Львовна, помогите, будьте
моим сетевым партнером!
И она помогла.
Для начала выпросила у сына видавший виды
ноутбук. Пригласила специалиста для установки интернета.
Венька приходил вечером. Садился на
диване, пристраивал свой планшет на коленях. Вполне толково объяснял и
показывал. Не стеснялся критиковать и подшучивать над страхами ученицы.
–
Не тряситесь вы над ним, теть Мусь (после третьего урока они перешли на
неформальное общение, что нравилось обоим партнерам). Не рассыплется. Малышня
эти заморочки методом тыка осваивает. И ничего. Разве что мышку разобьют да
кнопки из клавиатуры повыковыривают.
–
Я и не трясусь, просто волнуюсь…
Еще бы не волноваться!
Такие возможности! Столько нового, только
успевай ахать и охать! Хочешь, новости читай, хочешь – смотри или слушай.
Хочешь, вчерашние, позавчерашние. Вениамин говорит, что можно и прошлогодние
найти, было бы желание.
Желание было. А времени не хватало. Тут бы
с сегодняшним разобраться. Пока изучишь все заставки на «майле» – погоду,
спорт, женские новости, пока картинки пересмотришь и фотографии, двух часов как
не бывало.
Самым страшным приговором из уст Веньки
теперь звучало: «Завтра я не приду, занятия переносятся на послезавтра». Самым
приятным комплиментом теперь оказывалось короткое: «Мы продвинулись дальше
всех».
На
выходные Мария Львовна звала на помощь внуков: хотелось и новыми компетенциями
блеснуть и побыстрее в компьютерных премудростях разобраться.
–
Венечке обещали десятку за скорость, – объясняла свои просьбы бабушка Муся, –
не хотелось бы мальчишку подводить, он так со мной возится.
Давно окончившие школу внуки относились к
бабушкиным увлечениям снисходительно. Но с пониманием. Приезжали. Втолковывали. Исправляли ошибки.
Помогали освоиться в сетях. Открыли бабушке странички в «Одноклассниках» и
«Фейсбуке». От «ВКонтакте» отговорили:
–
Там одни тинейджеры кучкуются, не твой формат.
А ей хотелось. Чтобы сразу и везде: и в
«Твиттере», и в «Инстаграме», и в «ВКонтакте»:
–
Подумаешь, формат, а если мне интересно? Может, я сама хочу до сути дойти. И
осознанно выбрать, где мое, и где не мое. Сравнить и определиться – ну что в
том плохого?
Венька встал на сторону внуков:
–
Правильно они вам говорят. А хотите хорошо освоить все, то делайте это
постепенно. Что вы в «Одноклассниках» научились делать? Новости перепостить? Аватарки
менять и фотки выкладывать? Тоже мне успех! Попробуйте найти знакомых.
Запишитесь в друзья к детям или внукам. Станьте участников интересных групп… А
потом я вам игры покажу.
Ох, уж эти игры! Мария Львовна уже освоила
и полюбила всей душой «сапера» и «косынку». По вечерам раскладывала
компьютерный пасьянс и наслаждалась собственными победами. Никогда прежде никто
не вручал ей звания, кубки и медали за удачный расклад карт. А тут и фейерверк
запускают и туш играют и пишут большими красивыми буквами приятные слова!
Казалось бы, чего лучше?
Но
когда она познакомилась с простенькими сетевыми играми, поняла разницу. И
зависла. С утра присаживалась за монитор, получала и отправляла подарки
огромному количеству новых друзей. Потом выполняла ответственные поручения,
набирая очки. Затем приводила в порядок освоенные виртуальные территории.
Чуточку огорчалась, получив уведомление об отсутствии энергии.
Засекала время, шла завтракать, кормила Бублика. Потом делала что-то по дому.
Присаживалась у телевизора. Звонила детям. Снова смотрела на часы, выжидая
положенное для восстановления ресурсов время.
Включала компьютер, и перед ее глазами
возникал целый мир. Яркий, красивый бесконечно разнообразный. И самое главное –
ее мир. Если в реальном – увы – ей теперь отводилась роль наблюдателя, то здесь
Мария Львовна ощущала себя НАСТОЯЩИМ ЧЕЛОВЕКОМ. Могла высказывать свое мнение и
комментировать мнение других, давать советы и делиться интересной информацией. Могла провоцировать обитателей сети на любые
авантюры. Или поучаствовать в массовке. Независимо от состояния здоровья и погоды,
времени дня и года, настроения и политической обстановки.
–
Да я здесь уже трилогию «Хождение по мукам» за неделю прочла! – сообщала она
своему «наставнику». – Скачала себе за пару минут, увеличила. Супер! Сто лет уж
ничего кроме газеты не читала, шрифт больно маленький, глаза устают. А тут…
–
Да что там книги! – делал бровки «домиком», изображая пренебрежение к
достижениям подопечной Вениамин. – Хотите, я вам любой фильм скачаю? Будете
смотреть, когда захотите и как захотите – кусками, задом наперед, ускоренно.
Или концерт. Или передачу любимую…
И
ведь качал! Теперь Мария Львовна могла наслаждаться полузабытыми мелодиями и
исполнителями своей юности. И хоккеем. Тем, непобедимым советским.
А
потом она не на шутку увлеклась «Одноклассниками». Это было что-то!
–
Даже представить себе не могла… – шептала Мария Львовна, осваиваясь в
виртуальном сервисе. – Господи! Дай здоровья создателю этого чуда! На многие
лета. И близким его… такое сотворить… да как же это вообще додуматься можно
было…
На фоне открывающихся друг за другом фантастических
возможностей словесное сопровождение бурлящих эмоций звучало тихим неясным
шелестом.
Вениамин усмехался, представляя реакцию
«ученицы» на виртуальные встречи и сетевые игры. Да она вообще речи лишится.
Причем, надолго. Если не навсегда – зачем кому-то что-то доказывать по эту
сторону монитора, когда по ту – ты и царь, и герой, и супермен вселенского
масштаба. Разве что не Бог. А может…
Порой его терзали сомнения – выдержит ли
бабуля обрушившийся на нее информационный шквал. Отвечай потом. Да и жалко,
хороший она человек, не то, что собственная бабка.
Но вожделенная десятка по информатике
ориентировала его совесть на перспективный позитив:
–
А чего бояться? Ну, освоится баба Муся. Ну, почувствует вкус к контенту. И все
дела. С какой стати ей с ума сходить или на давление жаловаться? Я что плохого
делаю? Сидела бабуля со своим артрозом одна одинехонька. Скучала, стуча
спицами. А теперь? Ее-то и бабулей грех назвать – глаза горят, походка бодрая,
речь внятная и эмоциональная (если постарается, конечно).
Он понимал, почему соседки-сверстницы
обижаются на Марию Львовну: она изменилась, поднялась на голову выше их
привычных интересов. Да и времени на подружек не осталось, только успевай
осваиваться в новых жизненных ситуациях.
–
А если не справится, попадет в зависимость? – эпизодично постукивала в виски
бдительная совесть.
–
Здоровье не позволит, – парировал эпизодичные выпады внутреннего борца за
справедливость Вениамин. – В их возрасте не более двух часов в день за
компьютером работать можно. Только следует почаще об этом напоминать Марии
Львовне. И контролировать. Внучке ее позвоню, пусть помогает.
Кризис миновал к Новому году. Он был
ожидаемым: встреча с одноклассниками, пускай и виртуальная не оставляет
равнодушным никого. А после пятидесяти лет разлуки тем более.
–
Это хорошо еще, что искали мы ваших Маняш и Николок почти месяц. И что через
детей и внуков только и нашли, –
рассуждал Вениамин, следя за показаниями манометра, – а то бы не миновать
гипертонического криза.
–
Это хорошо, – вторила ему лежащая в постели Мария Львовна, – что у меня по
жизни давлении пониженное. Кто ж знал, что эти перекошенные рожицы меня
насквозь прострелят. Николка-то наш первым красавцем в школе значился, а сейчас
и поглядеть не на что. Да и Раюшка недалеко ушла. Про Сонюшку я вообще молчу.
Один Димка гоголем ходит, а раньше…
Она откинулась на подушку и предалась
воспоминаниям: ее любимый двенадцатый кабинет… синие, крашеные маслом стены,
деревянные парты с откидными крышками и скользкими, вытертыми сотнями детским
поп, скамейками… перьевые ручки… чернильницы-невыливайки… белые банты… черные
крылья фартуков… звон колокольчика за стеной…
Как
далеко и как надолго разбросала их судьба! Маняша дослужилась до должности
главврача родильного дома (она и в детстве ни дня не могла прожить без затяжной
ролевой игры в «дочки-матери»), ботаник Николка – полковник в отставке, хулиган
Роберт – батюшкой до сих пор в Подмосковье служит, Раюшка за него замуж вышла,
поет в церковном хоре, на фестивалях призы берет, двенадцать внуков имеет.
Марии Львовне и за себя не было стыдно –
тридцать пять лет в одной школе отработала. Учитель-методист высшей категории.
До сих пор от желающих видеть ее в роли репетитора отбоя нет (было бы здоровье,
а тут хоть бы будущих правнуков до школы довести). Ребята во дворе до сих пор
чуть ли не хором здороваются, с родителей, ее учеников, пример берут.
А как приятно посмотреть на старые фотографии.
Николка отсканировал свой архив и теперь радовал одноклассников, выкладывая по
одной в день. Да и сегодняшние фото они рассматривали с удовольствием,
оценивали, комментировали, соперничая в остроумии – дети, внуки, домашние
традиции и праздники.
–
Эх, было бы здоровье, махнуть бы в родной Н*ск! Да повидаться живьем! –
пробормотала Мария Львовна, выплывая из мира приятных грез. – Да куда уж,
старовата я для подобных приключений. Придется довольствоваться виртуальными
встречами. Ну, это я скромничаю, такой вариант мне более чем подходит. Спасибо
тебе, Веничка! Ты мне новую жизнь подарил!
–
А вы мне десятку за четверть! Ну, я пошел? Теперь вы и без меня справитесь. Да
еще с таким планшетом!
–
Сравнил… – прошептала Мария Львовна, любовно поглаживая свой новенький гаджет.
– Он мне жизнь, я ему десятку… И четверти не прошло, а я уже вместо пряжи
заказываю себе к празднику такие вот игрушки. Мало того, сама выбираю, какие
функции должен выполнять мой интернет-проводник.
Она усмехнулась, припомнив выражения лиц
наведавшихся к ней накануне дня пожилых людей внуков. И плавно нажала на
дисплей. Пора было выходить на связь с девочками.
–
Сегодня я Олюшку в «Дамы и гусары приглашу», а то она у нас нецелованная в
тираж вышла, а там… – она слегка покраснела, представив, что бы подумали ее
лавочные приятельницы, узнав подробности ее участия в этой пустой, но
позитивной игре. – Там я ее с Котэ познакомлю, пускай себе целуются на здоровье
и подарками обмениваются. Не будет больше Ольгуня жаловаться на скучные
одинокие вечера. Да, и не забыть на новой локации ресурсы выложить – время подходит, пора воздушный замок строить.
А потом…
О, планы ее теперь мало чем уступали
наполеоновским. Вениамин обещал после каникул научить ее пользоваться скайпом.
Тамара из двадцать третьей квартиры собиралась прийти в понедельник. Постричь
по-модному – не появляться же перед глазами своих скайп-собеседников в
затрапезном виде.
–
А на десерт… – загадочно улыбнулась своей аватарке Мария Львовна, – приглашу
девчат на чай. Пора Стеллу с Клавой погружать в виртуальную жизнь. Зима на
носу, долго на лавочке не просидишь, а тут им и фазенды с тропическими
островами, и принцы с конями, и фотошоп на любой вкус и цвет. Хватит удивлений
до самой весны… Ой…
Рядом с колокольчиком «оповещения»
высветилась единица. Мария Львовна вздрогнула – до сих пор все эти знаки
внимания воспринимались ею с волнением – а как еще можно воспринимать эти мини-чудеса?
–
Ну-ка, что тут у нас?
Слегка подрагивающий палец повел мышку в
нужном направлении. Легкий щелчок. Панель объявлений. Вот оно! «Рауль Мигель
Ортега приглашает Вас стать его другом».
–
Так уж и Рауль, – закивала головой искушенная «одноклассница», – разве что в
кафе вечерок скоротать. Или в театр на премьеру сходить. Если здоровье
позволит. Вот так мы ему и напишем…
Она
дала согласие на дружбу и взялась писать новоявленному другу
сообщение. Следовало поторопиться: до
вечерней программы региональных новостей, которую она смотрела исключительно по
телевизору с чашкой чая и маковым коржиком в руках, ей предстояло еще немало
дел.
Новая жизнь требовала нового ритма. И ритм
этот очень нравился Марии Львовне.
20.07.2016