Лина Богданова
Клава была копушей. Так считала
её лучшая подруга Тоня:
– Нормальные люди – раз-два – и совершили очередной
подвиг, а ты все на старте копаешься. То босоножек расстегнулся, то заколка
чёлку не в ту сторону пригнула. Так до старости в копушах просидишь – ни тебе
карьеры, ни личной жизни.
Клава вздыхала: а что тут
скажешь, когда мудрая Тоня кругом права. И насчёт заколок с босоножками. И
насчёт карьеры с личной жизнью. И вообще, ей виднее. На то она и кандидат наук,
чтобы умничать.
Сама Клава на кандидатскую не
решилась. Как и на высшее образование. Так и осталась вахтёром в общежитии. И
безнадёжно старой девой. Впрочем, в их
небольшом городке это считалось нормальным. Так что особенно кручиниться Клаве
не приходилось. К тому же её кулинарные способности давали неплохой приработок.
На жизнь хватало.
И потом, Тоне тоже с личной
жизнью. Так что находились подруги примерно в одинаковых условиях: библиотеки и
выставки посещали вместе, на курорты вместе ездили. В парикмахерской вместе
стриглись.
И ждали своих суженых, томясь
примерно одинаковым томлением. Не то чтобы безнадёжно, но с нарастающим
пессимизмом. Для оптимизма возраст шансов почти не оставил.
А тут такой случай! Прямо под ноги шанс выпал!
– Клавка собирайся! – выпалила Тоня с порога.
– Это с какого перепугу? Я голову только помыла.
– Ну, как всегда! – Тоня пошарила рукой в подружкином
«командоре», выудила фен:
– Чтоб через пять минут – как свежесорванный огурчик!
И упала в кресло.
– Намечается эвакуация?
– Выше бери! Смотрины.
– ???
– Сушись в темпе. Отдышусь, расскажу.
Через пару минут Клава взялась
за расчёску, а дыхание визитёрши пришло
в норму.
– Если мы этого отставника упустим из-за твоей
медлительности, в жизнь тебе не прощу! – начала Тоня. – У нас минут двадцать
форы. И то благодаря Анюте. Эта рохля на
дачу уехала. Люся с Эммой нам не соперницы. А Петровна внучат к дочке повезла.
Будет к половине восьмого.
– С соседками разобрались, – кивнула Клава, – а теперь по
сути.
– До сути мы с тобой можем и не добраться, коли ты на
очередной шедевр нацелилась, – Тоня выхватила у подруги расчёску и швырнула на
трельяж. – У нас сосед новый. Сеньковы в Ольшанку переехали, а на их место
симпатичный дедуля заселился. Вдовец. Майор. В отставке. Сегодня последние вещи
привезли. Я тут кекс прихватила и яблок с виноградом. С тебя – шарлотка с
наливкой. И пошли уже!
– Да неудобно как-то. Человек не освоился ещё, а тут…
– Клава, включи мозги! Я тебе всё по полочкам расставила:
и Петровну и Анюту. В кои-то веки появилась возможность мужчину завоевать, а ты
копаешься. То в волосах, то в рассуждениях. Как кандидат психологических наук
могу заявить: первые впечатления в непривычной среде оказывают доминирующее влияние на трансформирующееся
мироощущение.
– А по-человечески?
– Это и есть по-человечески. Но для тех, кто так и не
понял, поясню: если одна из нас ему первой понравится, остальные ей уже не
соперницы.
Отставник встретил гостей
приветливо. Поблагодарил за внимание. Пригласил в гостиную:
– Я что-нибудь на стол соображу, а вы устраивайтесь
поудобнее. Будем знакомиться.
Когда женщины остались одни, Тоня подмигнула подруге:
– Ничего себе дедок, настоящий полковник! Успел порядок
навести. Судя по обстановке, не
бедствует человек. Давай-ка на спальню глянем.
– Да неудобно…
– О каком неудобстве может речь идти, когда мы судьбу
свою на кон поставили? Пошли уж…
Тоня окинула просторную спальню цепким
взглядом. Одобрительно кивнула. Приготовилась к завершительному броску. И вдруг заметила маленькое пластиковое
ведёрко у кровати. Развела руками:
– Что и требовалось доказать. Не везёт, так не везёт! А
так хотелось…
– Ты о чём? – шепнула Клава, вернувшись в гостиную.
– Да всё про то же! Я пока не созрела чужие горшки
выносить. Так что я – пас. Можешь очаровывать старика в победном одиночестве.
Тоня сникла и весь вечер
просидела почти молча. Клава старалась поддержать разговор, мысленно осуждая
приятельницу: чтобы из-за какого-то детского ведёрка лишить себя, как минимум,
приятного общения. О максимуме Клава
старалась пока не думать: новый сосед ей приглянулся. Вежливый. Аккуратный. Обходительный.
Доброжелательный. Он ни детей ни внуков ни жену не обидит. Да и в общении
человек приятный. С таким долгие осенние
и зимние вечера коротать – одно удовольствие.
– А мелкие слабости и недостатки прощать – обычная
христианская добродетель, – уверила она себя, ставя в духовку противень с
фирменными творожными печенюшками.
И пусть Тоня думает, что хочет,
а завтра Клава обязательно угостит нового соседа фирменным своим лакомством.
Просто за книжкой зайдет. У Ивана Семёныча такая библиотека!
***
Через год они съехались. В
квартире Ивана Семёныча поселилась дочь с маленькими внучатами. Большими любителями
разбрасывать где попало игрушки. В том числе и маленькие пластиковые вёдра.
Такие дела.
А со здоровьем пожилой четы всё
обстояло неплохо – оба старались поддержать друг друга. Никуда не спешили, не
суетились – вкушая посланное судьбой счастье.
22.09.2019