Корабль в канаве
Даже не вспомню, сколько лет я не приезжала к деду на дачу. Но наш деревянный домик
был всё таким же – стены, добросовестно выкрашенные в буровато-желтый цвет, окна,
приветливо сияющие чистыми стёклами.
Я села на дворовые качели, которые дедушка когда-то сделал для меня, и стала тихонько
качаться. Ноги теперь приходилось подгибать, я ведь выросла. Давно.
Дед стоял рядом, смотрел и улыбался. Наш кот Кузя тоже наблюдал за мной, щурясь от
яркого летнего солнышка.
- Ну, Анюта, рассказывай, как дела.
Отвратительный вопрос.
- Никак, дедо. Ничего нового.
- М-да, - протянул дед, подтолкнув качели. – С другой стороны, плохого нет – уже
хорошо.
Я знала, что это правда. Но иногда мне казалось: уж лучше бы что-нибудь стряслось,
чтоб я сама встряхнулась. А то будто в болоте сижу. Если б услышала такую жалобу от
кого-нибудь другого, сказала бы: «И кто виноват? Ты либо кончай сидеть и выбирайся,
либо переставай жаловаться». Со стороны проблема всегда выглядит проще, нежели
изнутри. Иногда меня впрямь посещала идея бросить всё, податься чёрт-те куда, начать
жизнь с чистого листа. Но потом здравый смысл начинал задавать вопросы. Куда и на что
ты поедешь? Не так уж много ты получаешь, чтоб рвануть на другой конец света, твоих
скудных сбережений хватит в лучшем случае на пару месяцев отечественного юга. Не
жалко будет трудового стажа? Ведь этой работе отдано почти восемь лет, и она, что ни
говори, любимая; хотя, если проводить параллели, сравнить её можно уже не столько с
любовником, сколько с мужем, который стал привычным, в чём-то скучным,
раздражающим, зато верным и надёжным. И коль речь зашла о муже – как насчёт того,
чтоб обзавестись им, а? Хоть каким-нибудь. Создать семью – разве не это должно сейчас
быть задачей номер один, на которую нужно бросить все силы? Не забыла, что тебе за
тридцать? Шансов и так немного. В конце концов, ты соображаешь, сколько
неприятностей, опасностей может приключиться в эдаком отчаянном путешествии? Вдруг
станешь жертвой преступников? Попадёшь в аварию? Срочно понадобится медицинская
помощь?
- А помнишь, как ты кораблики из газет делала? – Дедушка, повернувшись, поглядел на
канаву, отделяющую наш участок от соседского. Канава была узкая – от силы полметра,
правда, всё равно имелся «мостик» из двух досок. По краям росли незабудки и крупные
зелёные листья, которые я почему-то всегда считала листьями лилий. – И по этой канаве
пускала, когда там вода стояла. Малая совсем была, лет семь-восемь, не больше.
- Да, - улыбнулась я. Остановила качели и тоже повернулась.
Только смотрела не на канаву, а на дом соседей. Вспомнился парнишка, примерно мой
ровесник, приезжавший на лето к своим дедушке и бабушке. Серёжа Ушаков. Смешной
такой, лопоухий. Однажды случайно наступил на кузнечика и сам полдня плакал,
переживал жутко, пытался вылечить несчастное насекомое. Тогда мне это казалось
донельзя нелепым, а сейчас я очень жалею, чтоб в моей жизни было мало людей, похожих
на того мальчика. Не знаю, как в итоге сложилась судьба кузнечика, а про Серёжу
слышала, что всё у него хорошо.
Дед тем временем гнул своё:
- Тебе говорили, мол, пустое это дело – корабль из канавы никуда не доплывёт.
Помнишь, что ты отвечала?
- Нет.
- Что он точно никуда не поплывёт, если его вообще на воду не опустить, а канава
длинная, и уж куда-нубудь-то по ней добраться можно. – Дед провёл ладонью по своему
гладкому розовому затылку, окаймлённому седым пушком – Может, с ней другая канава
соединяется, побольше, ручей, речка, а там уж до озера недалеко.
- Ты ещё про море скажи.
- Скажу, если нужно. – Он опять посмотрел на меня.
Я вздохнула и слезла с качелей.
- Пошли в дом, дедо.
- На надо тебе туда, рано, - неожиданно строго сказал дед.
Кузя потёрся о мои ноги.
Тут я и вспомнила. Дедушка умер двенадцать лет назад, Кузи не стало ещё раньше –
ушёл однажды из квартиры, да так и не вернулся. И дома больше нет, мы его продали, а
новые хозяева разобрали.
Проснувшись, я долго сидела на кровати, вслушивалась в тишину ночи, вглядывалась в
темноту за окном. Потом встала и пошла в прихожую, где на тумбочке лежала
сегодняшняя газета с рекламными объявлениями. Обычно у меня такие газеты без
прочтения отправлялись на дно мусорного ведра в качестве подстилки, но сегодняшнюю
ночь я бы обычной не назвала.
Сама не знаю, что искала. Что-нибудь. Понимала: вряд ли попадётся объявление а-ля
«Набирается команда для бесплатного путешествия в Австралию». Но прямо сейчас мне
такое путешествие и не требовалось. Требовалось что-то не столь радикальное, не столь
пугающее – мелочь, с которой можно начать.
Среди объявлений не нашлось ни одного подходящего, но я уже завелась, поэтому
включила компьютер и отправилась в интернет-плавание. Плавала долго, по разным
сайтам. В итоге меня занесло на сайт городского объединения библиотек, где я приметила
объявление: «Внимание! В библиотеке №3 начинает работать клуб художественного
слова! Приглашаем всех желающих красиво читать стихи и прозу! Занятия бесплатные».
Не сказать, что дух захватывает, но с другой стороны это что-то новое, интересное мне (я
ж с детства люблю литературу), полезное (хорошо поставленная речь никогда лишней не
будет). Потом меня отнесло от библиотечного объединения к музейному, и я узнала, что в
Художественном музее проводятся воскресные занятия по японской живописи, куда
приглашают всех, кто интересуется не только картинами, но и в целом японской
культурой и японским языком. А почему бы нет? Япония всегда казалась мне интересной
страной, хоть мои познания относительно её культуры ограничивались несколькими, ещё
в подростковом периоде, смотренными аниме да фильмом «Легенда о динозавре» - ну, тем
более есть повод узнать что-то новое.
Что-что? Какое отношение японский язык имеет к Сингапуру, а библиотечные чтения к
работе гида? Ох, история долгая. Между мной тогдашней и мною нынешней два года,
один потерянный чемодан, не сработавшая прививка от тропической лихорадки,
сильнейшее отравление морепродуктами и сломанный мизинец на левой ноге. А также не
меньше сотни книг и много-много часов работы, в том числе над собой. Я не успею Вам
всего рассказать.
Вы, женщина, тоже хороши. Раз у Вас эдакая боязнь высоты, зачем пошли кататься на
одном из самых высоких колёс обозрения в мире? Чтоб потом не было обидно за
упущенную возможность? Понимаю. Ну, я надеюсь, что смогла Вас отвлечь достаточно,
вон уже спускаемся, скоро снова будем на твёрдой земле.
Нет, я сама не боюсь высоты. А причём здесь муж? Даже если б он и был, вряд ли бы
запрещал мне подниматься на колесе обозрения. Вы правильно поняли, мужа у меня нет,
хотя это, пардон, Вас не касается. Чему Вы удивляетесь? Да, я правда беременна. Дети,
между прочим, случаются не от штампа в паспорте, а от мужчины, если повезёт -
любимого. Но это опять-таки другая и тоже не короткая история. Мне кажется, хорошие
истории вообще редко бывают короткими.
Елена Бжания