Двойница
Говорят, у каждого человека в мире свой двойник. Я поверила в это после одного невероятного случая.
Моя дочь, будучи аллергичной особой, дважды перенесла сложную форму аллергии отёк Квинке. Каждый раз приходилось спасать её силами врачей. Второй случай произошёл, когда она, уже будучи девушкой, использовала крем для лица, изготовленный косметологом. Как позже выяснилось, в состав крема входила ртуть. После нескольких дней пребывания в реанимационном отделении, наконец, её перевели в обычную палату. В тот же день я отправилась навестить её.
Дочь спокойно лежала на койке. Осведомившись о её самочувствии, я достала еду, питьё, одежду и, оценив её пост-реанимационное состояние как, относительно, нормальное, отправилась – всего на минутку! - на кухню, чтобы принести кипятка.
Следуя вдоль больничного коридора, я увидела старушку с покрытой головой, идущую, плавно переваливаясь с ноги на ногу, вдоль правой стороны коридора, и, как оказалось, тоже до кухни. Из пациентов, подумала я. Моё внимание привлекла не только её, откуда-то, до боли знакомая мне походка, но и манера водить руками, будто вёслами, для поддержания равновесия при ходьбе. Да, так ходила моя дорогая бабушка, которой уже не было на свете, вот, уже свыше двадцати лет. Я шла, не сводя с неё глаз. Почувствовав себя ведомой, шла следом, уже не очень чётко помня главную цель своего пребывания в этом месте.
Но вот, в пространстве больничной кухни, мы оказались одни. Теперь я могла разглядеть её лицо. Это была, словно, «миниатюра» моей бабушки. Точная копия. Но несколько мельче, миниатюрнее…
Всё в этой пожилой женщине было до боли знакомо мне - медлительность, осторожность в движениях, некое состояние человека «в себе», простота и какая-то детская непосредственность. В воздухе я ощущала какое-то тепло родной плоти, близость родственной души. И всё более, эта пожилая женщина, притягивала меня к себе.
Её манеры, походка, грустный взгляд, кажется, обращённый вовсе не на того, кто рядом, а витающий, словно, в дебрях роковых мыслей - о пропавшем, на фронтах Великой Отечественной, сыне, бренности человеческого бытия – такими были глаза моей незабвенной бабушки Имми. Да, незнакомка-двойница была чуть мельче моей покойной бабушки, и лет на 10-15 моложе.
– Вы здесь на лечении? - робко спросила я, не отрывая от неё изумлённого взгляда. Отвечая на мои, наспех придуманные вопросы, она всё больше озадачивала меня: ведь и голос её тоже был сродни бабушкиному!..
Растрогавшись, я произнесла:
- Вы так похожи на мою бабушку. Но её уже нет...
Женщине, кажется, стало не по себе.
- Как же вы мне её напоминаете. Откуда вы родом? – поинтересовалась я.
Услышав её ответ-лепет и не отрывая взгляда с её печального лица (совсем, как у моей бабушки), я прослезилась. Господи, она была из тех же мест, что и моя бабуля… «Бабушка» вдруг направилась к порогу кухни и меня, как заворожённую, понесло за ней.
Мы с ней были, словно, привязаны теперь друг к другу какими-то невидимыми нитями.
Забыв о цели моего выхода из палаты дочери, минут десять назад, я думала теперь только об одном: в этой женщине какая-то вселенская тайна, и в ней – есть что-то от плоти и крови некогда дорогого мне человека. Я слышу зов крови, который ведёт меня по её следу.
К счастью, палата старушки была на этом же этаже и недалеко от палаты моей дочери. Я блаженно следовала за ней, не заметив, что прошла мимо палаты дочери. В голове проносились мысли о возможном воскрешении людей, покинувших мир. Поражаясь существованию на земле этой пожилой женщины, я ощущала некое приобщение к одной из земных тайн. Из состояния эйфории меня вывел голос дочери, появившейся в дверном проёме палаты:
- Мама, ты куда? Моя палата здесь.
Выйдя из оцепенения, и пытаясь продлить своё состояние транса, взмахом руки и знаком, означавшим: «тише», который подала дочке, прижав палец к губам, я полушёпотом произнесла:
– Я сейчас.
Я так боялась нарушить это таинство, ниспосланное свыше.
И вот, я сижу напротив неё, через столик, на соседней больничной койке. Господи, старушка словно из той же плоти и крови, что моя любимая бабуля. Она молча сидела на постели, смущение, и даже смятение ощущались в ней. Ещё бы – за ней, как прилипшая, в палату из больничной кухни проследовала незнакомая ей женщина. Да и слова о том, что ты похож на человека, покинувшего мир, наверно, не из приятных. В моей груди же, старая боль об отсутствие в мире любимой бабушки, проснулась, залитая светлой радостью - возможности созерцать её, пусть несколько не смотрящую на меня как раньше, с тихой грустью и любовью в глазах. Но это ведь редкая встреча! Невероятная и рассчитанная, возможно, до мелочей, кем-то там, за пределами досягаемого нашим сознанием. Её осанка, замедленные движения, манера вздыхать, словно, под конец каких-то невысказанных мыслей – вызывали во мне то страшное желание подойти и обнять, зацеловать её и больше никуда не отпускать, то горько заплакать, помня, что эта женщина не совсем моя бабуля, и, вообще, как бы её не напугать. Но, Господи, почему она никак не заговорит? Несмела на слово, подумала я. Такой была и бабуля...
- Поговорите со мной, - произнесла я, как взмолилась. Так хотелось мне оживить минуты общения с бабушкой через этот недолгий сеанс случайной (случайной ли?) встречи с двойницей. Её тихий голос, слова - как «по чайной ложке», завораживали меня своим сходством с голосом и манерой говорить моей бабушки. А может, в ней, в этом живом существе ютится душа моей бабули Имми? Внезапно появившаяся в дверях палаты дочь резким голосом сорвала моё чудесное общение с космическим миром:
- Я не понимаю, ты ко мне пришла, или к ней?
- Я тебе всё объясню, потерпи минутку, доча. Я иду, - бормотала я никогда меня не понимающей дочери.
- Где кипяток? – Сейчас всё будет, - успокоила я её. Поняв всю неловкость сложившейся ситуации – женщина была в смятении, хотя и пыталась не выдавать себя, дочь – в возмущении, я же –словно повисла меж небом и землёй… И я решилась, наконец, сорвать этот ниспосланный мне свыше сеанс встречи с дорогим мне человеком.
Удаляясь из палаты со слезами на глазах, я пыталась не отрывать взгляда от неё, «уходящей» от меня навсегда бабушки Имми. Я уходила, как прощалась с родным существом. В голове проносилось: Я больше её не увижу… И как можно дольше задержала на ней взгляд.
Через некоторое время, в коридоре, выйдя из оцепенения, я вспомнила, что оставила на кухне нашу посуду для кипятка, и отправилась на её поиски.
Позже я долго думала о двойнице: днями, ночами... Мне надо было быть настойчивей, думалось мне, могла бы ближе с ней познакомиться, регулярно посещать её. Но чувствовала, что я разочаровывалась бы всякий раз, обнаруживая всё новые и новые несходства с родным человеком. И всё чаще вспоминала бы о трагическом уходе дорогой незабвенной бабули, легко ли вынести было бы мне это?
Придти к ней ещё раз, продолжить знакомство с ней я не смогла вот ещё почему. Меня сдерживала какая-то сверхъестественная сила. Словно, я получила свыше фразу-послание: - Этого делать не следует! – И, как ни странно, покорно последовала ей. Ей – силе природы, доказывающей нам всю Дорогу, что всему есть конец. Ничто не вечно под луной. Однажды покинувший мир человек не возвращается более, хотя, мало ли… Так хотелось бы верить в обратное.
Севиндж Гейдарова
Баку (Азербайджан)