Василёк
Когда-то, в давние времена, жила в одном селе рукодельница Катерина.
Трёхлетний сынишка по имени Василёк и матушка, которую в народе называли
мудрой Анфисой, проживали вместе с ней.
Отец Василька, краснодеревщик Богдан, и два его помощника отправились на
заработки в соседнюю губернию. И вот уже два года от них нет известий.
Горюй не горюй, а жить как-то надо. Мудрая Анфиса хозяйством занималась и
за внуком приглядывала, а дочь её Катерина шила, вязала и ковры ткала. По
воскресным дням рукодельница возила свои изделия на продажу в соседний
городок на ярмарку и на вырученные от продажи деньги покупала себе пряжу,
нитки и ткани. Не забывала она и про подарки матери, сыну и своему соседу —
старому кузнецу Степану, которого Богдан попросил приглядывать за семьёй.
Богато не жили, но и голодом не сидели. Если не лениться, то мастерство в
руках всегда прокормить может.
Так бы и шло всё своим чередом, если бы не случай.
Однажды в дом рукодельницы зашла незнакомая старуха в грязной одежде и
протянула Катерине кусок рогожки.
— Я хочу, чтобы ты сшила мне роскошное бальное платье из этого куска
ткани,— произнесла она скрипучим голосом и, взглянув на удивлённое лицо
рукодельницы, громко расхохоталась.
— Но из такого маленького отрезка ткани невозможно сшить бальное платье,—
возразила Катерина.
— Плохая ты портниха,— сказала старуха и исчезла с глаз.
«Странная какая-то заказчица»,— подумала рукодельница и спустя некоторое
время забыла о незнакомой старухе. Заказов у Катерины было много, поэтому
некогда было думать о мелких неприятностях.
Когда старуха во второй раз появилась на пороге дома рукодельницы, сердце у
той учащённо забилось.
«Не к добру это»,— подумала тогда она.
— Из этой пряжи ты должна соткать мне большой ковёр,— приказным тоном
произнесла незваная гостья и протянула Катерине несколько клубочков пряжи.
Но рукодельница только головой покачала.
— Из такого количества пряжи нельзя соткать большой ковёр. Её хватит только
на несколько рядков,— возразила она.
На что старуха криво усмехнулась и погрозила Катерине пальцем.
— Плохая ты ткачиха,— произнесла старуха и словно растворилась в воздухе.
— Ой! — вскрикнула рукодельница, нечаянно уколов палец иглой.
На её вскрик в комнату зашла мудрая Анфиса.
— Что случилось? — встревожено спросила она, увидев, как дочь отсасывает
кровь из пальца.
— Пустяки! — отмахнулась та.— Палец иголкой уколола. Ранка неглубокая, а
кровь не унимается.
— Надо святой водой промыть,— предложила мудрая Анфиса и отправилась в
спальню, где рядом с иконой Богородицы у неё стояла бутылочка со святой
водой.
— На! Брызни на ранку и молитву прочти,— посоветовала она дочери,
протягивая той бутылочку со святой водой.
— И впрямь помогло,— сказала Катерина, разглядывая уколотый палец, на
котором от ранки и следа не осталось.
— Это козни вредной старухи,— заметила мудрая Анфиса.— Ещё раз придёт — я
ей всё выскажу.
Не прошло и недели, как в послеобеденный час зловредная старуха снова
появилась на пороге дома рукодельницы.
— Ты должна связать ажурное покрывало на моё ложе,— произнесла старуха,
протягивая Катерине маленький клубочек ниток.
— Вы издеваетесь надо мной,— заметила Катерина.— Из такого клубочка нельзя
связать покрывало на вашу кровать.
— Да ты просто неумёха! — громко завизжала старуха.— Я не привыкла, чтобы
мне отказывали. Придётся тебя проучить.
На звук её голоса в комнату вбежала мать Катерины и набросилась с упрёками
на вредную заказчицу.
— Разве собаке место в доме? — спросила та, глядя в упор на мудрую Анфису,
и взмахнула клюкой, на которую опиралась при ходьбе.— Беги во двор, Жучка!
Там твоё место!
И прямо на глазах испуганной дочери её мать превратилась в маленькую
собачонку с рыжей спутанной шерстью и, повизгивая, выбежала из дома.
Старуха же схватила Катерину за руку и стала тащить за собой на улицу. Та
отбивалась изо всех сил. Но силы оказались неравными.
Во дворе они увидели сына Катерины, который гладил по голове рыжую
собачонку и что-то говорил ей на ухо.
— Прощай, Василёк! — прошептала Катерина, материнским сердцем предчувствуя
беду.
— Василёк? — удивилась старуха.— Этому цветку место на клумбе.
Она взмахнула клюкой, и мальчик, пролетев несколько метров над землёй,
плавно приземлился на цветочную клумбу. Катерина, увидев, как из тела сына
проросли васильки, громко закричала и потеряла сознание.
Очнулась рукодельница в дремучем лесу, куда завела её старуха.
— Где я? — спросила Катерина, оглядываясь по сторонам.
Она бросила взгляд на старуху, но не могла вспомнить, кто она такая.
— Ты у меня в гостях,— ответила та и, взяв рукодельницу за руку, повела её
к ветхой избушке, что одной стеной прислонилась к стволу раскидистой ели.
«Словно упасть боится»,— подумала Катерина. Старуха усмехнулась, прочитав
мысли своей гостьи, и распахнула дверь избушки.
— Добро пожаловать в мой дворец! — произнесла она скрипучим голосом и
громко захохотала.
Катерина переступила через порог и упала, поскользнувшись на ледяном полу.
— Тапочки надень! — приказала старуха, указав рукой на стоящие у двери
медвежьи лапы.
Как только рукодельница натянула на ноги медвежьи тапочки, она вдруг
почувствовала зуд во всём теле и с ужасом увидела, что её тело обрастает
медвежьей шерстью.
— За что? — простонала она, глядя на старуху.
— Будешь у меня в работницах, пока не научишься рукоделию,— ответила та и,
открыв едва приметную на поросшей мхом стене дверь, толкнула рукодельницу
внутрь комнаты.
— А как же я…— попыталась было возразить Катерина, но дверь закрылась, и
непроизнесённые слова застряли в горле.
Пришлось их откашлять, чтобы не подавиться.
— В нашем полку прибыло! — услышала она чей-то голос за своей спиной и
резко повернулась на звук.
Перед ней стояла белка ростом с двенадцатилетнего ребёнка и пристально
разглядывала новую пленницу. Вдоволь наглядевшись на молодую и стройную
медведицу, белка указала лапой на пустующий в углу комнаты ткацкий станок.
— Отныне это твоё место,— произнесла она и, потеряв интерес к Катерине,
отправилась проверять работу у других пленниц.
«Она здесь главная надсмотрщица»,— подумала рукодельница и глубоко
вздохнула, усаживаясь за ткацкий станок. Трудно бороться с чарами человеку,
не сведущему в колдовстве.
А тем временем старый кузнец Степан, наработавшись до устали в кузнице,
возвращался домой. Проходя мимо соседнего дома, он вдруг услышал за забором
соседей протяжный вой, который перемежался с жалобным тявканьем.
«Откуда у Катерины собака взялась? — подумал кузнец.— Уж не случилось ли
беды какой? Очень уж она жалобно плачет».
Войдя во двор соседей, Степан увидел неизвестно откуда взявшуюся клумбу с
васильками, возле которой сидела маленькая собачонка с рыжей спутанной
шерстью и выла, глядя на цветы.
Старый кузнец подошёл к клумбе и встал рядом с собачонкой, которая
прижалась к его ноге и с надеждой взглянула на него влажными глазами.
«Будто бы о помощи просит»,— подумал Степан и стал разглядывать клумбу,
очертания которой были похожи на упавшего вниз лицом ребёнка.
— Неужели это старая ведьма, о которой мне рассказывала Катерина, могла
сотворить такое?! — воскликнул старый кузнец и зарыдал навзрыд.
— Что здесь происходит? — услышал он вдруг знакомый голос и повернул голову
на звук.
Первой среагировала собачонка. Она подбежала к входившему в калитку Богдану
и попыталась что-то объяснить, но, кроме тявканья, у неё ничего не
получилось.
— Здравствуй, Степан!— поприветствовал Богдан соседа и протянул тому руку.—
А где же моё семейство? Почему меня никто не встречает?
— А вот твоё семейство,— ответил старый кузнец, одной рукой держа мужа
Катерины за руку, а другой рукой указывая поочерёдно на собачонку и клумбу
с васильками.— Тёща твоя и сынок.
— Мне сейчас не до шуток,— ответил Богдан, с удивлением озираясь по
сторонам.
— Тогда пойдём в дом и поговорим,— предложил Степан, и они вошли в дом.
В доме было тихо и сумрачно, словно бывшие обитатели унесли с собой свет и
тепло.
Богдан молча выслушал рассказ старого кузнеца о странной старухе, которая
приходила издеваться над Катериной.
— Она и сегодня приходила,— сказал Степан.— А вот и доказательство.
Степан подошел к ткацкому станку Катерины и поднял с пола маленький клубок
грязных ниток.
— Почему ты так думаешь? — спросил Богдан, с недоверием глядя на старого
кузнеца.
— Да тут и думать нечего,— ответил тот.— Вчера заходил на вечерний чай. Все
были живы и здоровы, и дома был полный порядок. У Катерины сроду такой
грязи не было.
И действительно, глядя на разбросанные кругом вещи жены, Богдан уже не
сомневался в том, что кто-то увёл его Катерину силой.
— Где же мне теперь искать её? — растерянно спросил Богдан, глядя на клубок
грязных ниток.
— А собачонка у нас на что? — ответил Степан.— Дай ей понюхать клубок — и в
путь!
Так и сделали. Когда собачонка увидела в руках Богдана старухин клубок
ниток, то сначала зарычала, а затем, подбежав к клумбе с васильками, стала
протягивать лапу к цветку.
— Сорви один цветок и возьми с собой,— посоветовал кузнец.— Значит, так
нужно. И про старухину клюку не забудь, она у старухи как волшебная
палочка. Пастух Афанасий видел, как старуха исчезла с глаз после того, как
клюкой помахала.
Степан увидел, что как только сосед с опаской сорвал василёк и закрепил его
в петлице пиджака, собачонка во весь дух помчалась к открытой калитке и
через неё на улицу.
— Беги, догоняй! — крикнул Степан Богдану, и тот побежал следом за
собачонкой.
Старый кузнец долго смотрел вслед соседу, пока тот не скрылся в глубине
леса. Затем он закрыл калитку и отправился к себе домой.
Когда собачонка привела Богдана к ветхой избушке, что одной стеной
прислонилась к стволу раскидистой ели, тот присел на пенёк, чтобы перевести
дух и подумать.
Но долго думать ему не пришлось. Дверь в избушку распахнулась, и на пороге
появилась безобразная старуха, которая стояла, опираясь на клюку, и
ухмылялась.
— Ты кто такой? — спросила она Богдана.
— Я муж Катерины,— ответил тот.— Куда ты её подевала?
— Ах вот оно что! — воскликнула старуха и, увидев собачонку, громко
захохотала.— И Жучка здесь,— произнесла она, поднимая над головой клюку.—
Не видать вам рукодельницы, как своих ушей!
Услышав такие слова, собачонка бросилась к ноге старой колдуньи и что было
силы прокусила её лодыжку. Старуха ойкнула от боли и выронила клюку.
Тут уж и Богдан не растерялся. Он подхватил на лету клюку и переломил её на
две половинки. Две змеи выскользнули у него из рук и уползли в густую
траву, а половинки клюки воссоединились в единое целое.
«Ну и чудеса!» — подумал про себя Богдан и покрутил клюку над головой.
В тот же миг собачонка превратилась в мудрую Анфису, которая со слезами
благодарности стала обнимать любимого зятя.
— А куда подевалась старая ведьма? — удивилась матушка Катерины, не увидев
у двери своей обидчицы.— Как бы она вреда не учинила дочери.
Богдан с Анфисой вбежали в избушку и едва не упали, поскользнувшись на
ледяном полу.
— А где же двери в другие комнаты? — растерянно озираясь по сторонам,
спросил Богдан.
— А ты клюку покрути,— посоветовала мудрая Анфиса.
Как только клюка описала над головой мужа Катерины третий круг, покрытые
мхом стены очистились, и восемь дверей разного размера появились на них.
— А как же мы узнаем, за какой дверью надо искать Катерину? — обратился к
мудрой Анфисе Богдан.
— А цветок тебе на что? — ответила та.— Вынь его из петлицы и поводи по
дверям: на какую укажет, туда и пойдём.
Так и сделал Богдан. Перед третьей по счёту дверью цветок сначала завял, а
потом и вовсе исчез.
— Нам сюда! — воскликнула мудрая Анфиса и, толкнув руками дверь, первой
вбежала в комнату.
Людей в комнате не было. За ткацкими станками и пяльцами сидели семь разных
зверей и работали: ткали, вязали и вышивали.
— Катерина, где ты? Отзовись! — трижды прокричал Богдан, но никто из зверей
даже ухом не повёл.
— Они все глухие,— сделала вывод мудрая Анфиса и посоветовала Богдану
расколдовывать всех подряд.
Так он и сделал. Последней он расколдовал медведицу и очень удивился, что
жена его не узнала.
— Да они все одурманенные,— сказал Богдан и, взяв Катерину за руку, повёл
её из избушки на свежий воздух.
Следом за Катериной из избушки вышли и остальные старухины пленницы.
— Давай-ка поведём их в нашу церковь,— предложила мудрая Анфиса.— Батюшка
молитву прочитает и святой водицей окропит. Глядишь, с Божией помощью и
придут в себя. Но сначала надо оживить Василька.
Так и сделали. Весть о том, что Богдан и мудрая Анфиса вызволили из плена
околдованных старой ведьмой женщин, облетела всех жителей села.
Батюшка запустил в церковь Богдана с мудрой Анфисой и бывших старухиных
пленниц, а собравшимся у церкви поглазеть на женщин приказано было ждать за
дверью.
Молитва и святая вода благотворно подействовали на пленниц. Каждая
вернулась в свой мир и обрела своё «Я».
Так как освобождённым от чар женщинам и девушкам некуда было идти, то они
попросили священника благословить их на жительство в селе.
Стоящие у церкви люди с радостью восприняли решение бывших старухиных
пленниц. Одиноких стариков и старух в деревне было несколько человек, они и
приютили бездомных женщин и девушек. Даже старый кузнец Степан поселил у
себя молоденькую востроносую девушку по имени Пелагея.
— Будет и у меня теперь внучка,— похвастался он при встрече мудрой Анфисе.
— Добро, подаренное людям, всегда возвращается дарителю,— ответила та с
улыбкой.
— А что сталось с волшебной клюкой? — поинтересовался у соседки старый
кузнец.
— А ничего не сталось,— ответила мудрая Анфиса.— После того как Богдан
оживил Василька, клюка пропала, словно растворилась в воздухе.
«Это потому, что чудеса надо делать своими руками»,— подумал Степан.
Вероятнее всего, он был прав. Или кто-то думает иначе?
Галина Зеленкина