Ты помнишь, Алёша?
Не верьте, что убиты мы
Не верьте, что убиты мы, пока
в приказе нет параграфа о смерти.
Мы в ад спустились через облака,
а в том аду есть ангелы и черти.
Там зной палящий плавит провода,
и пот солёный заливает лица.
Из раны кровь течёт, а не вода,
не может ею жажда утолиться.
Боль ′души разрывает на куски,
когда взрывает пуля мозг и тело
и инеем ложится на виски
у тех, кого дыханьем смерть задела.
Они уже не верят в чудеса,
что выжить сможет кто-то в круговерти,
где ангелы взбивают небеса
и адрес смерти пишут на конверте.
Рассудку вопреки расчет в строю
ведём по ′душам, что бессмертны в целом.
Им место приготовлено в раю,
а их в аду враг держит под прицелом.
Не верьте, что убиты мы, пока
в приказе нет параграфа о смерти.
Мы в жизни остаёмся на века,
мы вечны будем в этой круговерти.
На войне, как на войне
Потускнели звезды на погонах наших
и мундир военный нынче не в цене.
Только мы, как прежде, в схватках
рукопашных
с ложью и бесчестьем бьемся на войне.
Охраняем души и сердца людские,
не теряем чести, бережем любовь.
Мы – оплот и гордость матушки России,
за неё мы гибли, проливая кровь.
Пусть война другая, да и мы за штатом,
за сердца и души мирная война.
Да поможет вера в битве с супостатом?
не напрасно свыше сила нам дана.
Из руин сознанья возрождаем гордость
за страну родную и за свой народ
у детей и внуков, совершивших подлость,
поменяв культуру на услуг эскорт.
Потускнели звезды на погонах наших
и мундир военный нынче не в цене.
Только мы, как прежде, в схватках
рукопашных
с ложью и бесчестьем бьемся на войне.
Охраняем души и сердца людские,
не теряем чести, бережем любовь.
Мы – оплот и гордость матушки России,
за неё мы гибли, проливая кровь.
Солдатская душа
Выпала кровавая роса
на траве, обнявшей стан берёзы,
то ли неба плакали глаза,
то ли сердца раненого слёзы.
Умирают птицы на лету,
а солдат,
как будто бы споткнувшись,
падает за времени черту,
от земли ногами оттолкнувшись.
И летит солдатская душа
в небо, где тоскуют души птичьи,
и на кровь, что капает с ножа,
смотрит павший воин с
безразличьем.
Умирают птицы на лету,
а солдат,
как будто бы споткнувшись,
падает за времени черту,
от земли ногами оттолкнувшись.
Посмотри на небо ясным днём
и увидишь в радужном сиянье,
как душа солдатская огнём
пишет: "Будем живы россияне!"
На высоте с названьем кратким
«Жизнь»
спецназовцу
Владимиру Давыденко
Вердикт на смерть не вынесен пока,
судьба на время выдала отсрочку,
чтоб к вечности полёт
сквозь облака
мы совершить смогли поодиночке.
Мы с ангелом-хранителем на «ты».
Какие могут быть меж нами счёты?
Должны врагов мы выбить с высоты,
где смерть – издержки воинской
работы.
На высоте е с названьем кратким «Жизнь»
прочь из души тревоги и сомненья!
Ты с выстрелом на миг не задержись,
чтоб жизнь мою продолжить на мгновенье.
И я не задержусь, наверняка,
врагов своих изрешечу, как сито,
дорога в небо будет нелегка
тем, у кого душа свинцом набита.
Мы с ангелом-хранителем на «ты».
Какие могут быть меж нами счёты?
Должны врагов мы выбить с высоты,
где смерть – издержки воинской работы.
Когда судьба протягивает руки
А мы сегодня в первом эшелоне
с утра шлифуем у окопа дно.
Комбат сказал: - «Готовьтесь к обороне!
Их будет десять против одного!»
Когда судьба протягивает руки,
не надо насмехаться над судьбой.
Война – не развлечение от скуки,
а битва между смертью и тобой.
Душа давно к сражению готова,
азарт пьянит, как старое вино.
«Мы выстоим!» - даём комбату слово,
а на войне слова и жизнь – одно!
Комбат убит…
Закончились патроны…
От двух гранат топорщится карман!
На бруствер все!
Мы чтим Христа законы,
а враг забыл, о чем гласит коран.
Окончен бой, подсчитаны потери,
нейтральная кровавит полоса,
здесь каждому Господь воздал по вере,
и ангел выдал пропуск в небеса.
Когда судьба протягивает руки,
не надо насмехаться над судьбой.
Война – не развлечение от скуки,
а битва между смертью и тобой.
Упали с неба звёзды на погоны
Упали с неба звёзды на погоны,
Комбриг заметил: - «Лишние, не в счёт!
Штабист из наркомата обороны
все звёзды взял себе на подотчёт».
Но мы ему простим стремленье к славе,
кто любит славу, выслужиться рад.
Лишь тот, кто жизнь готов отдать
державе,
не ждёт взамен ни званий, ни наград.
Опять туман в порту Линахамари
упал на сопки до утра поспать,
а мы вслепую c нервами из стали
идём и с нами Бог и Божья мать.
Вот поворот, заходим в заводь тихо,
нас не заметил вражеский дозор.
Под киль семь футов и пусть будет лихо
тому, с кем мы затеем разговор.
Упали с неба звёзды на погоны
и многим указали к Богу путь.
Штабист из наркомата обороны
звезду Героя вывесил на грудь.
Но мы ему простим стремленье к славе,
кто любит славу, выслужиться рад.
Лишь тот, кто жизнь готов отдать
державе,
не ждёт взамен ни званий, ни наград.
Пусть вернётся
Я стою на мосту горбатом
средь немыслимой тишины,
как и мать стояла когда-то,
ожидая отца с войны.
То ли тропочка стала 'уже
между памятью лет и мной,
ожидаю со службы мужа,
вдруг однажды придёт домой.
Помоги мне, Господь, по дружбе,
чтоб вернулся мой муж живым.
На войне и военной службе
смерть не ходит путем кривым.
Не в свинцовом гробу треклятом,
обрекающем на нужду,
а как мой отец в сорок пятом.
Пусть вернется мой муж. Я жду…
Нам не дано судьбой владеть
Нам не дано судьбой владеть,
ей управляют свыше.
Когда включает счетчик смерть,
страх разума не слышит.
Войной израненный закат
обнял чужое небо.
Последним сном заснул солдат
в краю, где прежде не был.
Его невеста не ждала,
и только мать седая
молилась, чтоб не догналА
сыночка пуля злая.
Её молитва не дошла
до Божьего чертога,
и за солдатом смерть пришла
по повеленью Бога.
Со стоном уронила мать
на стол конверт бумажный.
Война умеет убивать
одною пулей дважды.
Нам не дано судьбой владеть,
богат ты или нищий.
Кого-то настигает смерть,
а кто-то её ищет.
Ветеранам
Не предъявляя счет за трудность жизни,
пройдя сквозь невниманье и враньё,
вы не кричали о любви к Отчизне,
а, молча, умирали за неё.
И пусть болят от непогоды раны,
и пусть обид и горестей не счесть.
Российские солдаты – ветераны,
как хорошо, что вы на свете есть.
И пусть не обо всех напишут повесть,
и многих неизвестны имена.
Вы – честь России и народа совесть,
на долгие, надеюсь, времена.
Ты зажги мне свечу
Ты зажги мне свечу
в день моих именин.
Я ни жив и ни мёртв,
в небе птицей летая,
где прощальным салютом
из вражеских мин
встретил мой самолёт
день девятого мая.
Тяжело умирать на исходе войны
и искать свой удел
без привычного тела,
и парят в вышине словно вечные сны,
души тех, кто воюет за правое дело.
Ты зажги мне свечу
в день моих именин,
пусть её огонёк в храм укажет дорогу
и туда мой придёт не родившийся сын
и меня проведёт сквозь чистилище к Богу.
Может быть, мне Господь
крылья лёгкие даст
и отправит служить в лётный полк,
где я не был.
В том небесном полку нет ни званий,
ни каст,
все пилоты – хранители мирного неба.
Ты зажги мне свечу
в день моих именин…
Плач
Ветер треплет кудри русые,
и целует кудри черные.
Спят мальчишечки безусые,
с лютой смертью обрученные.
А над ними птицы кружатся,
захлебнулись плачем вдовушки.
В чистом поле сохнет лужица
молодой солдатской кровушки.
Так война, злодейства полная,
извела два рода племени.
И, собою недовольная,
заблудилась в прошлом времени.
Штрафная рота
Не стройте вы, ребята, в облаках
воздушных замков для мечты крылатой,
носите лучше вечность на руках,
чтоб на суде была вам адвокатом.
Порою смерть чеканит шаг не в такт,
ведь нет у многих воинской сноровки.
Мы пушечное мясо для атак,
а иногда для рекогносцировки.
Чеканит смертью шаг штрафная рота,
ей выдал визу в небо трибунал,
и коль в живых оставит Бог кого-то,
то лишь за то, что Бога вспоминал.
«За мной! В атаку!» - крикнул капитан,
он с нами в бой ходил уже два раза,
и первым умер от смертельных ран.
На поле брани выжить нет приказа.
Нам не дадут посмертно ордена
и не присвоят звание Героя.
Нас вне закона ставит не страна,
а те, которых в трибунале трое.
Враг побеждён, по 'душам недочёт,
и кто-то написал, в том смерть повинна.
Но у того, кто выжил свой расчёт,
за каждого убитого безвинно.
За каждого убитого в боях
мы отживём, отслужим и отлюбим
Судьба нам жизнь давала на паях,
и мы всегда про это помнить будем.
Чеканит смертью шаг штрафная рота,
ей выдал визу в небо трибунал,
и коль в живых оставит Бог кого-то,
то лишь за то, что Бога вспоминал.
Мгновение
Осенний день от непогоды выстыл,
судьба, как снайпер, целится в висок.
И друг упал, опережая выстрел,
неловко так упал, наискосок.
Щекой, прижавшись к полевой ромашке,
и с грустью вспоминая о былом,
лежал он, молча, в клетчатой рубашке,
и ангел прикрывал его крылом.
Но, испугавшись ангельского рвенья,
судьба, что не стреляет наугад,
решила дать отсрочку на мгновенье,
что нам дороже всяческих наград.
Мгновение не соткано из истин,
а соткано из наших вен и жил,
поэтому и не лишился жизни
мой друг,
что с добрым ангелом дружил.
Обеспечен квартирой солдат
Обещали квартиры дедАм к юбилею Победы,
Но какой-то чиновник, родившийся после войны,
посчитал, что неважно, где мрут от невзгод чьи-то дЕды,
и вписал себя в список защитников бывшей страны.
Получил он квартирку, а дед, ветеран одноногий,
жить остался в хибаре, где нет санузла и воды.
А вальяжный чиновник душою и сердцем убогий
строил счастье своё на фундаменте чьей-то беды.
Страшно жить в государстве, где совесть и честь вне закона,
на войне было легче, там знаешь, кто друг, а кто враг.
Дед надел ордена, и слезу уронила икона,
над которой висел полинявший от времени флаг.
Пробежал солнца луч по лицу и рукам измождённым,
дед взглянул на икону на ту, что купил с отпускных
-Ты прости меня, мать, не хочу уходить побеждённым, -
и пошел на войну с равнодушием лиц должностных.
Не осилил старик путь к чиновничьему кабинету,
где на троне сидел местный царь, отожравшийся всласть.
Дед на землю упал, обнимая руками планету,
на войне не погиб, так убила бездушная власть.
Надрывались от жалости медные трубы оркестра,
был отрыт ветерану войны на кладбИще окоп.
А чиновник назавтра черкнул против строчки реестра, -
Обеспечен квартирой солдат. -
Не тревожили чтоб… .
Спасибо, друг!
Спасибо, друг, что прикрывал мне спину,
когда другие целились в неё.
Спасибо, что не жил наполовину
и не любил продажность и враньё.
Припев:
Мне бой последний не даёт покоя,
то память сердца душу бередит.
Мне до сих пор не верится в такое,
что в том бою ты пулею убит.
Зачистку мы вели в одном ауле,
где прятался наёмников отряд.
Ты, как всегда, прикрыл меня от пули
и принял смерть на грудь, как говорят.
Припев:
Спасибо, друг, что спас меня от смерти,
но как мне жить на свете с мыслью той,
что маму друга злая весть в конверте
в мгновенье ока сделала седой.
Припев:
Сашка
Выпьем за того, кто не вернулся
из войны не нашей в дом родной
только потому, что не пригнулся,
друга укрывая за спиной.
Припев:
На судьбу гадает черный ворон,
у крыльца цветёт сирени куст.
Мой стакан наполовину полон,
твой стакан наполовину пуст.
Выпьем же за ополченца Сашку,
имя чьё впрессовано в гранит.
Пулями пробитую тельняшку
мать седая бережно хранит.
И пока мы помним поимённо
всех, кто не пришел домой с войны,
будут только мирные знамёна
на посту стоять у тишины.
Галина Зеленкина