Mark Labok
is the best author of«Literary Canada-2016» almanac.
Toronto
АРКАДИЙ РАЙКИН – Полный Кавалер Ордена Отечественной войны!
Аркадий Исаакович Райкин — тот редкий артист, который смело может быть причислен к гениям. Он не писал себе текстов, от которых в истерике заходилась публика, но все говорили: «Как сказал Райкин…» Не сговариваясь, считали, что и «в Греческом зале», и «если меня прислонить к стенке», «вкус списфицский», «пускай все будет, но пусть чего-то не хватает» и прочее артист придумал сам.
Причем, артист — неотразимый красавец, украсивший бы своим лицом не один голливудский шедевр, a не комедиант со смешной, комической внешностью, но от смеха удержаться на его спектаклях зритель не мог. Так всю жизнь он воздействовал на зрителей.
Аркадий Райкин – Лауреат Первого Всесоюзного конкурса артистов эстрады в 1939 году сразу стал восходящей звездой в Ленинграде, но вся страна узнала и полюбила его лишь в 1945 году, после первого послевоенного выступления в Москве Ленинградского Театра миниатюр, который вся страна стала называть “Театром Аркадия Райкина”.
В 1947 году Райкин становится Заслуженным артистом РСФСР, а затем государственные награды, буквально, “посыпались” на его уникальном и ярком пути на эстраде: Народный артист РСФСР и СССР, Лауреат Ленинской премии, Герой Социалистического Труда, Кавалер самых высоких орденов СССР и Социалистических стран, а после поездки в Англию – всемирная слава Первого лицедея в мире, “Человека с тысячью лицами”. Равных Аркадию Исааковичу Райкину не было!
Но мало кто знает, что самой ПЕРВОЙ его наградой был Орден Великой Отечественной войны II степени, который в 1943 году после концерта на палубе корабля, ему на грудь прикрепил сам Командующий Черноморским Флотом, адмирал Ф.С. Октябрьский.
Великая Отечественная война застаёт Театр Аркадия Райкина в Днепропетровске, куда он прибыл на гастроли за несколько часов до начала войны. Они еще и не начались, но, предвидя опасность, Первый секретарь Днепропетровского горкома партии, кем тогда был Л.И.Брежнев, сам выделил артистам железнодорожный вагон и они за час до начала первой бомбардировки Днепропетровска успели выехать в Ленинград,
При бомбёжке вокзал и всё вокруг было уничтожено. Судьба спасла жизнь Аркадия Райкина. Позже в 1942 году, будучи с концертами на Малой земле, Аркадий Райкин лично познакомился с полковником Брежневым. Их дружба сохранилась на всю жизнь.
В Ленинград Театр миниатюр успел прибыть до начала блокады и тут же по решению городского отдела культуры был эвакуирован в Ташкент. Там же оказались и несколько киностудий страны. Центральная киностудия для поддержания настроения и боевого духа бойцов Красной Армии снимала фильм-концерт с участием популярных артистов страны, который так и назвали “Концерт фронту”. Роль киномеханика-конферансье исполнил Аркадий Райкин. После окончания съёмок артист добровольно попросил направить его с театром на фронт. Позднее он вспоминал:
“За четыре года мы проехали много тысяч километров по всем фронтам от Балтики до Кушки, от Новороссийска до Tихого океана...”. Именно на фронте у Райкина впервые появились сатирические миниатюры, в основном, на политическую тему.
Посмотрите, как выглядит полный послужной список фронтовых лет Райкина, зафиксированный в истории:
В 1942-43 годах Ленинградская филармония направляет Театр миниатюр, как фронтовую бригаду, на Кавказский фронт. Кстати, в её состав включили и Рину Зелёную. Артисты выступали на военных катерах, в блиндажах, в землянках и в госпиталях. Далее их путь пролегает к морякам Каспия, артисты выступают в Тбилиси и в Баку, затем едут вТулу, оттуда на Брянский фронт. В 1944 году Театр Аркадия Райкина работает уже на Белорусских фронтах. B 1945 – на Прибалтийском. Несмотря на тяжёлое военное время, каждый год Райкин выпускал новую программу.
Закончив выступления в Прибалтике, артисты уезжают в Москву, где 24 июня 1945 года из своего номера гостиницы “Москва” Аркадий Райкин смотрит Парад Победы. Новый мирный этап жизни страны театр открывает премьерой спектакля “Своими словами” (Автор Владимир Поляков) и ошеломляет зрителей остротой содержания и мастерством перевоплощения. Это был настоящий триумф Аркадия Райкина!
В воспоминаниях известного фронтового фотокорреспондента Бориса Шейнина есть такой рассказ о фронтовой судьбе молодого, ещё не знакомого всей стране артиста:
”Мне посчастливилось сфотографировать на фронте молодого Аркадия Райкина. Мой “райкинский” снимок связан с черноморским асом, Героем Советского Союза, Михаилом Авдеевым. Заведущая отделом иллюстрации газеты Красный флот”, Анастасия Позивова, прислала из Москвы в Политуправление Черноморского флота телеграмму такого содержания:
«борису шейнину тчк летчик авдеев сбил очередной самолет тчк требуется его снимок тчк обязательно смеющийся авдеев тчк под снимком надпись тчк только люди с такой щедрой улыбкой способны побеждать тчк»
Телеграмма - боевой приказ для фотокорреспондента! И я срочно выехал в Геленжик. Там в горах находился аэродром и авиационный полк Авдеева, с которым я был давно знаком. Я знал, что прославленный летчик любил улыбаться и числился в “ба-а-ль-ших” хохмачах, но тут просто улыбки мало! Начальство требовало, чтобы улыбка была ещё и “щедрой”. Во весь рот!.. И вдруг:
О такой удаче – сверхудаче! - я и не мечтал: Вот он – Михаил Авдеев стоит и … хохочет, показывая все тридцать два молодецких зуба – щедрее улыбки и придумать нельзя!
Я вскинул свою заслуженную “лейку”… Щелчок, не слышимый во взрыве хохота, и авдеевская щедрая улыбка запечатлелась на века. Довольный собой, я улыбнулся- и, вот она причина хохота! – я увидел молодого жгуче-черноволосого незнакомого артиста, читающего монолог о болтуне. Читающeго так, что стонал от смеха народ военный, народ молодой и бывалый. Я прислушался и… сам расхохотался!
И, хоть плёнки было мало, снял артиста. Снял для себя лично. И стоит улыбающийся Аркадий Райкин на энском аэродроме, а вокруг – заснеженные горы, тусклое небо, и солнце, пробивающее хмарь, и летчики прославленного Севастопольского гвардейского полка – смеющаяся летающая гвардия!”
, Аркадий Райкин в авиационной в/ч на Черноморском фронте
А теперь рассказ жены Райкина, артистки Ромы, о поездках их Театра миниатюр для выступлений прямо на передовые позиции защитников Кавказа в 1943 году:
“1943-й год был тяжелейшим. Крым был сдат. Флот базировался в небольших портах Черноморского побережья Кавказа. Наш театр располагался на передовом рубеже его обороны. В Новороссийске стояли немцы. Тяжёлая береговая батарея, где мы жили в подземных блиндажах вместе с моряками, находилась в посёлке Фальшивый Геленджик (ныне – Дивногорск). Возвращаясь ночью в блиндаж, моряки снимали обувь, чтобы нас не будить. Мы также поступали и после своих дальних поездок.
Однажды начальник Укрепрайона адмирал Холостяков вызвал Райкина: “Необходимо обслужить две батареи артиллерии, расположенные под Новороссийском. Люди на
батарее – герои! Ехать придётся ночью, дорога простреливается. Приказать не могу – Вы гражданские. Выполните, будем Вам благодарны.” “Поедем, товарищ адмирал”- сказал Райкин. “Спасибо!”- ответил адмирал...
После сборов выехали в полдень при ясном солнце, но доехали благополучно. Оба концерта прошли хорошо. Райкин был в ударе, и моряки хохотали во-всю. Потом в блиндаже зазвучал хриплый детский голос - это была Рина Зелёная. После неё – выступление танцоров. Пианист играл на аккордеоне.
Вдруг раздался резкий противный вой и глухой взрыв. Обстрел! Каждый раз, когда выл пролетающий снаряд, аккордеон, растянутый судорожным движением, испускал резкий истеричный вой. Никто не обвинял музыканта. У всех были напряжённые лица и состредоточенные глаза. А танцоры продолжали плясать с застывшими улыбками, сами подпевая себе негромкими прерывистыми голосами.”
Вот ещё один эпизод из фронтовой жизни театра в воспоминаниях артистки Ромы:
“Был такой странный период нашего пребывания на фронте, когда мы всё время опаздывали к своей смерти. Нас очень ждали в частях армии и флота, поэтому было составлено чёткое расписание всех переездов и спектаклей.
Но однажды, когда мы спешили в тот же самый Фальшивый Геленджик, где должны были остановиться в специально приготзовленном здании небольшого санатория, нас на Михайловском перевале задержала пурга. Мокрые комья шмякали в автобус. Мы поминутно вылезали, чтобы толкать его то туда, то сюда. Колёса, плавая в мессиве, буксовали, мотор натужно выл, шофёр тихо и разнообразно матерился.
Наконец, он заглушил мотор и сказал: “Без цепей нельзя... Всё... Нельзя...” Сопровождавший нас молодой офицер требовал, чтобы шофёр сел за баранку, кричал: “Мы должны быть в двадцать один ноль-ноль там”. “Будем. Не спешите. В ноль-ноль. Кверху колёсами ездить не привык.” “Слышите? – вмешался Аркадий, – Василий Иванович не привык ездить кверху колёсами. Поправде сказать, я тоже. Это всё-таки аргумент.” “Но там для всего театра ужин приготовили. – горевал сопровождающий, – Начальник приказал прибыть во время. Ужин же остынет...” “Главное, чтобы было
кому есть ужин, – возражал шофёр, – Переждём погоду до утра. Можно и утром поужинать. ”
Расвело сразу, как всегда на юге. Яркое солнце быстро растопило снег и автобус осторожно, как бы “нюхая” крутую влажную дорогу, стал спускаться на ту сторону Михайловского перевала.
Оказалось, что пока мы стояли на горе, ночью был налёт на Геленджик и дом, приготовленный для нашего ночлега, начисто снесло вражеской бомбой.
Из-за этого всё наше расписание передвинулось и мы также “опаздали” к выступлению на передовой – в Кабардинку, где днём снаряд попал в эстраду, на которой мы должны были в то время играть спектакль. Вот как провидение или солдатское счастье спасало нас и всеобщего любимца – Аркадия Райкина!”.
Свыше ста концертов дал Аркадий Райкин для черноморских лётчиков и моряков. Выступал и в госпиталях, где его появление в больничных палатах лечило не хуже лекарств, а, может быть, даже лучше, и на палубах боевых кораблей, где матросы и командиры получали от выступления Райкина невиданный мобилизующий заряд сил и мужества.
” На снимке: А. Райкин на концерте на палубе одного из кораблей Черноморского флота
На одном из концертов присутствовал сам Командующий Черноморским флотом адмирал Филипп Сергеевич Октябрьский, который сразу же понял огромнейший талант артиста и тут же на палубе при всех зачитал свой приказ о награждении Аркадия Райкина Орденом Отечественной войны II степени, самой высокой наградой, какой ему было дано право награждать, и лично прикрепил награду на грудь артиста.
А на 40-летие Великой Победы в 1985 году, как фронтовик, Аркадий Исаакович был награждён Орденом Отечественной войны I степени. Так любимый артист стал полным кавалером Ордена Отечественной войны, чем сам гордился больше всех своих наград.
Когда-то, в самом начале своего творческого пути, молодой Аркадий Райкин верил, что его исскуство может, если не исправить жизнь, то хотя бы повлиять на людей и заставить их всех задуматься о добре и зле, о смысле человеческого существования.
И на протяжении десятилетий, всю свою творческую жизнь, Аркадий Райкин оставался главным сатириком Страны Советов, что понимали и внимали ему простые люди.
“Будучи оптимистом, я верю, что все пороки и недостатки истребимы. Мне хочется, чтобы всё то, что нас окружает, было лучше, добрее и человечнее”.
Но шли годы и с иллюзиями приходилось расставаться. И всё грустнее становился взгляд художника на мир. Когда Аркадия Райкина не стало, закончилась целая глава в истории сценического исскусства. Он оставил нам свою загадку, своё очарование, свои таинственные открытия, с которыми жил, воевал и боролся после войны наш кумир.
Аркадий Райкин скончался 20 декабря 1987 года на 77-м году жизни и был похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. Его имя носит Московский театр “Сатирикон”.
Известный ленинградский журналист Лев Сидоровский, старейший сотрудник питерской газеты “Смена”, так написал о том трагическом декабрьском дне:
“Проходит день, другой, третий – ни радио, ни телевидение об этом ни слова ... Потому что ждут “высшего некролога”, подписанного “партией и правительством”, а лезть “в пекло поперек батьки” никому не положено. Между тем “партия и правительство”, которые всегда боялись Райкина, продолжали бояться его даже и теперь, когда он был мёртв: вероятно, всё не могли решить, как бы похоронить его потише, поскромнее…
И тогда я уговорил нового редактора питерской “Смены” плюнуть на эту дурацкую традицию, нарушить “табель рангах” – так наша газета первой в стране сказала своему читателю, что великий артист скончался… Ещё в том печальном эссе писал я о том, что необходимо присвоить имя Аркадия Райкина Ленинградскому театру эстрады, что было бы очень правильно поименовать в его честь у нас какую-нибудь уютную улочку. Но к моим предложениям естественно не прислушивались”…
Памятник на Новодевичьем кладбище в Москве (скульптор Давид Народницкий)
Вечная Вам память, Аркадий Исаакович, и низкий Вам поклон...
Марк Лабок