Юрий Козлов
(Торонто)
Белое солнце пустыни возвращается
Двадцатые годы прошлого века... Средняя Азия… Кара-Кумы… Банды басмачей наводнили бескрайние просторы пустыни..
Красноармеец Сухов полз по пустыне шестые сутки… куда он полз – не знал никто, даже он сам. В воспаленном мозгу красноармейца возникала одна и та же картина… Он стоит перед комиссаром и слушает приказ…
-"Поползете вдоль границы, но в обратную сторону. Достигнув а-азиса, проползете три финиковые пальмы, возле третьей вас будет ждать неизвестный, отдадите ему пакет – неизвестным буду я."
Пакет с секретным заданием красноармеец давно съел, а то, что в нем было – хотя и не знал, но на всякий случай забыл. Изредка слабеющей рукой он поднимал маузер с именной табличкой, на которой было выгравировано “Красноармейцу Сухову от Феликса”, стрелял и с ближайшего саксаула падал
задремавший басмач.
Вдруг на вершине бархана появилось стадо сайгаков. Наметанным глазом красноармеец узнал переодетых басмачей. БАХ! БАХ! БАХ! - выстрелил он из маузера. Три сайгака остались лежать на бархане, а стадо круто развернулось и помчалось вскачь. –"Проклятье.."-досадливо поморщился красноармеец, -"ошибся… они же в Красной книге." Но последний сайгак неожиданно обернулся, взбрыкнул копытами и выстрелил в красноармейца из обреза. “Дзинь!!!”- лопнула ампула с цианидом, зашитая в ширинке красных шаровар на случай провала. Красноармеец стремительно пополз в сторону, оставляя за собой шлейф из мертвых ящериц, пустынных черепашек и саранчи.
Отдохнув в тени старого урюка, красноармеец пополз дальше, появившаяся над горизонтом точка вскоре превратилась в аэроплан, выкрашенный под орла-стервятника. Аэроплан низко закружил над пустыней, высматривая добычу… Мелко вибрируя задом, красноармеец быстро погрузился в песок по самую буденовку. Верхняя, фаллическая часть буденовки торчала над пустыней и вполне могла сойти за что-нибудь этакое, впрочем, красноармеец мысленно оборвал разгулявшуюся фантазию. Через минуту он вынырнул за барханом и опасливо посмотрел на небо. Аэроплан еще немного покружился, и издав раздосадованный клекот, улетел за горизонт.
"Слава Богу, пронесло." подумал красноармеец и торопливо перекрестился, так, на всякий случай. Его и правда сильно пронесло, поэтому спрятавшись под тенью того же урюка, он быстро сменил подштанники. Подумав еще немного, не спеть ли ему еще на всякий случай интернационал, он решил, что это может привлечь шакалов и поэтому споет, когда доползет, и молча лег на живот. И вновь, упрямо цепляясь за лепешки верблюжьего помета, он пополз дальше.
Уже темнело, когда он дополз до а-азиса. Теряя сознание, он услышал, как одна финиковая пальма говорила другой до боли знакомым голосом:
-"Та нэ, товарищ комиссар, це нэ ящерица, це красноармеец Сухов – я ёго знаю."
-"Дополз!"-улыбнулся красноармеец и прислонился к теплой, шершавой коре комиссара Цыбульского.
Восемнадцатое мгновение весны
Пролог
Берлин.1933 год. По мостовой громко распевая марш, чеканят шаг подтянутые молодчики в форме со свастикой. Рядом сбоку стоит старый часовщик Лахман со своим внуком Сашей. Саша тянет дедушку за рукав и спрашивает:
- Дедушка, а нас с тобой война коснется?
-Эээ, внучик, это она канадцев коснется, а нам с тобой просто... капец.
Основное содержание
Штирлиц ехал к Борману и мысленно вспоминал все 17 мгновений, тренируя память. Он вспомнил радистку Кэт, каждое утро уходившую от него, пока не сильно рассвело. От нее всегда разило его одеколоном Красная Москва, на запах которого изумленно оглядывались еще не рассекреченные агенты Кремля. И иногда, в перерывах между Кэт, к Штирлицу приходил Хельмут, потому, что Штирлиц все время менял явки, пароли и ориентацию. В конце концов, устав от Кэт и Хельмута, он вовсе терял ориентацию и тогда к нему никто не приходил и он всю ночь сам от руки переписывал шифровки.
Проезжая мимо развалин после авианалетов, он увидел унтер-офицера, несущего чемодан какойто женщины с коляской. А-а-а, вспомнил Штирлиц.- Это тот идиот, который прошлый раз нес чемодан радистки Кэт и при это все время покашливал. К сожалению, он при этом также и попукивал, что несколько озадачило гестаповцев и привело к слежке.
“Стоп!” - мысленно заорал Штирлиц и резко остановил машину. Завизжали шины, и в него сходу въехало несколько Мерседесов гестаповских агентов. Какой я идиот, сегодня же мой день рождения! “Во, блин, память” – улыбнулся он себе в зеркало заднего вида.
Эпилог
Штирлиц медленно шел по Цветочной улице в Берне. Светило солнышко, в лужах купались воробьи. Он задумчиво обогнул только что упавшего на мостовую Плейшнера, и подумал о том, что все сегодня навевает на лирический лад, а в такие минуты он обычно писал стихи. Молча почесав затылок под фуражкой, он начал декламировать c хорошим берлинским акцентом вновь родившиеся бессмертные строки..
- "Я – поэт, зовусь я Штирлиц, от меня вам всем.."-он задумался..
Нет, во-первых он уже это где-то слышал, кажется от радистки Кэт во время родов..
Во-вторых, никак не подбиралась рифма на слово Штирлиц. В голову лезли какие-то “пырлиц”, “яирлиц” и прочая чертовщина, и только хоть отдаленно напоминавшее рифму слово“ чернильниц ” слабо претендовало на существование. "Вспомни имя свое" – подсказал ему внутренний голос.
"Балда!" – хлопнул он себя по лбу, и все сразу стало на свои места. "Меня же зовут Макс Отто!"
Итак, новую версию он прочитал громко и пафосно, собрав вокруг себя редких прохожих, состоявших из переодетых гестаповцев вперемежку с переодетыми энкэвдэшниками и даже несколько бродячих собак. Хитро уйдя от необходимости поиска рифмы на слово “штирлиц” методом рифмования одного и того же слова, он встал в позу и продекламировал
-"Я – поэт!, зовусь я Штирлиц!
А вокруг стоит весна!
Нету рифм на слово Штирлиц!
А на Отто-до хрена!"
Бард обыкновенный
Звучит мелодия из передачи “В мире животных”, текст читается голосом ведущего Николая Дроздова
Добрый вечер, дорогие друзья. Сегодня мне хотелось бы с вами поговорить о замечательном виде млекопитающего – Барде Обыкновенном.
Впервые Бард Обыкновенный или по-латыни Бардус Вульгарис, был обнаружен на территории СССР в середине прошлого века. Обитал он небольшими кучками преимущественно в средней полосе России. Бард Обыкновенный вёл довольно открытый образ жизни и сильно размножился к концу 60-х годов. Поэтому чуть позже был
разрешен отлов и даже отстрел Барда Обыкновенного, что привело к некоторому сокращению его численности. Скрываясь от неблагоприятных условий среды, Бардус Вульгарис начал расселяться сначала в Европе, а затем и на северо-американском континенте. В новых, благоприятных условиях, Бард Обыкновенный начал давать многочисленное потомство и образовал значительные популяции практически на всех материках. Если в прошлом веке Бардус Вульгарис был обособленным видом и давал потомство только с себе подобными особями , то в настоящее время он свободно скрещивается с другими видами, такими как ведущий хищный образ жизни Рокерус Музыкантус, всеядным Фолклёрусом Акапеллусом и даже с таким паразитом как Попса Доставучая.
В неволе Бард Обыкновенный размножается плохо, но в природе охотно контактирует со всеми особями противоположного пола практически круглый год. Если вы захотите завести Бардуса у себя дома, его легко подманить запахом хорошего коньяка или качественной водки, обильно сопровожденной домашней едой. После того, как приманка съедена и выпита, Бардус Вульгарис обычно закатывает глаза, складывает лапки на груди и начинает петь долгие песни в расчете на то, что ему предложат еще еды и выпивки за его исполнение.
Селиться Бард Обыкновенный предпочитает в теплых, недорогих помещениях, где он может в любое время предаваться своему любимому занятию – курению табака.
Периодически инстинкт толкает Бардусов собираться в большие стаи и селиться на несколько дней вдали от больших городов. Каждая особь приносит с собой алкоголь, табак и всевозможную еду. Все это активно потребляется в перерывах между долгими заунывными песнями, которые передаются у бардусов из поколения в поколение.
Для Барда Обыкновенного характерны длительные депрессии и нервные расстройства, вызванные тонкой организацией его мозга и половых органов. Последние исследования ученых показали, что по развитию мозг Бардуса очень похож на человеческий и по количеству извилин значительно превосходит мозг дельфина, хотя и несколько проще мозга шимпанзе.
Дорогие друзья, берегите Барда Обыкновенного – украшение нашей природы!