Михаил Спивак. Таксофобия

Михаил Спивак

Виннипег




Таксофобия


Скажу вам откровенно — только вы никому не рассказывайте — не люблю я таксистов. Нет, не всех подряд, а только тех, которые на вокзалах и в аэропортах. Смотрят они на нас своими злыми глазками и прикидывают, сколько кровно заработанных рубликов можно выудить. Пользуются оторванностью гостей города от общественного транспорта. Вот за это и не люблю, однако в каждой стране — не люблю по-разному. Сами судите.
Начало 2000-х годов.
Новосибирск
Издали заприметил крепких ребят в кожаных куртках на теплых подкладках и в кепках а-ля бандитские 90-е. Физиономии угрюмые, всматриваются в толпу.
— Куда едем? — слышу слева глухой голос.
Таким голосом волка озвучивали в мультфильме «Жил был пёс». Оборачиваюсь. Стоят трое: один постарше — обладатель глухого голоса и квадратной челюсти. За ним двое длинных парней в ластиковых штанах. Я таких во времена «Перестройки» в подворотнях видел. Только тогда они выскакивали из-под арки или тени углового подъезда, как черти из табакерки, и своими сиплыми голосами интересовались «не найдется ли закурить у одинокого путника». И независимо от ответа, ему предлагалось поделиться деньгами или, следуя классике жанра, расстаться со здоровьем или жизнью.
Все трое пристально смотрят, а у меня в голове крутится: «Я лучше пешком».


Москва
Та же концепция с теми же физиономиями, но картина на этот раз в шоколаде. Конкуренция в Москве сильнее, поэтому столичные таксисты пытаются изобразить некое подобие улыбок, от которых веет жутью большей, чем от хмурых сибиряков.
—  Как долетели? — скалится мужичонка средних лет. — Куда подвезти?
Чувствуется маркетинговский подход к потенциальному клиенту. Вроде как последнего надо подкупить обходительными манерами.
— Увы, меня встречают...


Тель-Авив
Курчавый водитель-марокканец обрадовался моему появлению, как самому близкому, давно потерянному и снова найденному родственнику.
— Брат мой, как дела? Отличная погода! Ты рейсом из Канады? Чудесная, чудесная страна! Я там никогда не был, но уверен, что там просто супер. Это где Америка, да?..
— Сколько? — останавливаю я хвалебную оду стране, которая вряд ли ему интересна.
— Какие могут быть деньги, когда я вижу брата?!
— Сколько?
Знакомы мне эти штучки — заверения в чистой и бескорыстной любви. Чем больше о ней разговоров, тем дороже она в конечном итоге обходится.
— Исключительно для моего брата готов сегодня работать себе в убыток!
— Сколько?
— Ах, пусть я разорюсь — двести шекелей! — он так опечалился, будто снимал с себя последнюю рубаху, только волосы на макушке не рвал.
Две недели назад я ехал тем же маршрутом за восемьдесят шекелей. Конечно, «братьев» я люблю, но не таких жуликоватых. Я легко мог бы скинуть цену, но из принципа сел в другую машину и сразу назвал свою цену. Как брат брата, мы с водилой поняли друг друга.


Виннипег (Канада)
Флегматичный водитель-индус останавливается у здания аэропорта.
— Сэр, с вас 14 долларов и 71 цент.
— Спасибо.
Вынимаю из кармана две купюры номиналом пять и десять долларов. Выхожу из машины, достаю сумку из багажника.
— Сэр, вы кое-что забыли, — водитель протягивает руку; я подставляю ладонь, — ваша сдача. Хорошего полета, сэр.
Немая сцена.
Вы спросите: чем канадский водитель мне не угодил? Всем угодил, только легкое недоумение оставил. Честный, радушный таксист. Есть в этом что-то противоестественное.
А еще канадские таможенники посоветовали, как вернуть деньги — уплаченные мной налоги на покупки. Возврат, о котором я понятия не имел. Специальные бланки мне выдали и сказали, куда их отправить. Я ущипнул себя, не во сне ли фантастическом оказался?
Возможно, я бы никогда не оправился от культурного шока и встретил бы старость с безумной улыбкой на устах, но Киев был моим следующим пунктом назначения... Там жизнь вошла в привычное русло.


Подкаблучники
Давнишний мой приятель, назовем его Русланом, характер имеет твердый, как кремень. Мужчина он суровый, из бывшей союзной республики, где слово мужа — закон для жены. Сказал, как отрезал. Там женщина в семье не забалует. Ее дело — кухня и дети, и помалкивать, когда муж говорит.
Позвал Руслан в гости меня и долговязого Вадима, который раньше в десанте служил, а ныне — инструктор по прыжкам с парашютом. Сидим за столом чинно и благородно в мужской компании. Руслан преисполнен солидного достоинства. На столе в глубоких пиалах его фирменный плов с нежной бараниной и неизвестными нам, простым канадцам российской закваски, специями. Дети у Руслана милые, две дочурки-погодки, опрятные такие. Из комнаты вышли, поздоровались с дядями и снова скрылись за дверью. Никаких визгов, криков и беготни. Жена главы семейства темновласая Гузель суетится у плиты. То одно блюдо принесет, то другое: салаты меняет, напитки ставит, забирает пустые тарелки. И так все делает грациозно, будто танец живота исполняет.
— Кому добавки? — вкрадчивым голосом спрашивает она. — Нет-нет, сидите! Я сама принесу и грязную посуду со стола уберу. Вы кушайте. Приятного аппетита! Дорогой, ты сегодня усталым выглядишь. Работы много, спина ноет? Садись удобнее. Вот тебе подушка, — и снова к нам оборачивается, как будто чувствует за собой вину: — В пояснице у моего Руслана колет. Если я не догляжу: он то на сквозняке без майки сидит, то задумается в неудобной позе. Вы уж повлияйте на него — беречь ему себя надо.
Сказала и снова на кухню торопится.
Нас зависть гложет: как у них все поставлено, у восточных народов! Я такой дисциплины в армии не видал. Жена умница. Между прочим, главный бухгалтер в крупном автосалоне и на хорошем счету. Красавица. Без преувеличения, могла бы фотомоделью стать. Однако строгие восточные нравы не позволяют подобных вольностей. Сама Гузель худенькая, аккуратная; волосы у нее строго и немного с вызовом на современный лад в прическу каре уложены. Хозяйка она изумительная. В операционной комнате такой стерильности не увидишь, как у нее дома. А главное — кроткая в присутствии мужа, как овечка. Повезло с ней Руслану.
Посидели мы хорошо, хозяев поблагодарили за гостеприимство и засобирались по домам. Вадим виновато лопочет:
— Извините, что так скоро. Мне жена велела маму ее в аэропорту встретить. Простите еще раз, но я боюсь опоздать.
Он сморит в пол, и его лицо заливает румянец смущения. Понятное дело, тут бы каждый со стыда сквозь землю провалился. Тещу встречать? А не сильно ли жирно будет! На такси доедет — невелика птица. Вот мы бы с Русланом показали ей, кто в доме хозяин... Ну, я, наверное, не показал бы, а Руслан — точно.
Выходим с Вадимом за порог, вздыхаем, думаем. Нет спокойствия в душе. Хоть сейчас разводись с нашими крысами и прямиком за Зульфией на родину Руслана. Жизнь какая-то несправедливая. Я тоже хочу быть господином, чтобы каждый мой суровый взгляд ловился на лету. Хочу заботы о своем здоровье. Моя холера подушку мне под спину не подкладывает. Правда, спина у меня не болит. Но это не важно, главное принцип. Решено! Ультиматум под барабанную дробь! Или пусть супруга поклоняется моему мужскому величию, или развод и новая жена, как Гузель. Будет плакать и умолять, но слово мое тверже стали, и я его не переменю. Мужик я, в конце концов, или не мужик?!
Только собрались уходить, как слышим за дверью:
— Ты брюхо уже свое набил?
— Гузель…
— Ты когда кран обещал починить?
— Дорогая…
— Мне надоел театр одного актера. Надоело видеть твою самодовольную физиономию в образе султана!
— Любимая…
— И моя роль бессловесной тени мне тоже наскучила. Хочешь пускать пыль в глаза своим дружкам, кстати, таким же тряпкам и мямлям, как и ты сам, — пускай, но без меня!
— Я…
— Да, ты! Сейчас поднимешь с дивана свой зад и пойдешь выбрасывать мусор.
— Гузель, у меня спина.
— И побыстрее!
— А спина?
— Потом в доме не забудь убрать — это тебе от болей лечебная гимнастика. Дети, живо сюда! Помогите папе навести порядок и проследите, чтобы он не уснул перед телевизором.
Громко хлопнула дверь в спальню. Мы опомниться не успели, как на пороге показался встревоженный Руслан с двумя огромными черными мешками.
— Вы тут, — спросил он упавшим голосом, — все слышали?
— Угу.
Он вздохнул обреченно, и в его вздохе отразилась печаль пойманного за руку фокусника. В этот момент у меня в кармане зазвонил сотовый телефон.
— Да, зайка. Соскучилась? Уже еду. Круассаны по дороге купить? Нет, что ты, мне не проблема сделать круг в другой конец города. Я же знаю, как ты любишь с шоколадной начинкой. Курочку для меня поставила запекать в духовке? Какая ты умница!
Руслан с облегчением ловил каждое мое слово и сиял самой обидной из всех существующих на Земле улыбок.
— Господа подкаблучники, — сказал он пафосно, когда я опустил сотовый в карман, — на этом заседание акционеров нашего тайного клуба окончено. Позвольте откланяться!
Он манерно кивнул и потащил мусор к огромному зеленому баку.
Я ехал в пекарню и думал:
— С ультиматумом жене как-то некрасиво получилось. Слово себе мужское дал. Хорошо хоть озвучить его не успел. Жена бы не простила, а с собой я как-нибудь договорюсь: «Прости?.. Прощаю... Уверен?.. На все сто... Вот и чудесно, приятно иметь дело с интеллигентным человеком!»
Начинало смеркаться. Из колонок тихо лилась песня:
А захочешь, чтоб рядом была королева, –
Для начала попробуй сам стать королем.
Эх, заеду еще букет роз жене куплю. То-то она удивится и обрадуется!